— Единственного ребенка? У меня был только один ребенок? — Она покачала головой. — По-моему, у меня было двое детей.
— Нет. У вас был один сын. Лин умер, Майет. Вы должны смириться с этим.
— Да, наверно, вы правы.
— Так и есть. Вы слабы, ваша жизнь все еще в опасности. Вы не в состоянии принимать самостоятельные решения. И пока дело обстоит так, я буду настаивать на выполнении указаний врачей, несмотря на то, что мне тяжело отказывать вам.
Другими словами, со мной будут обходиться как с ребенком.
«Или как с пленницей», — подумала она, не желая огорчать его и произносить эти слова вслух.
— Нет, не как с ребенком, — сказал он, — а как с любимой женщиной. — Он протянул к ней руки. — Обещайте, что позволите мне прийти к вам сегодня вечером.
— А если я скажу «нет»?
— Вы огорчите меня.
Она рассмеялась.
— Тогда приходите, потому что, если вы не придете, я умру от скуки.
Когда Птолемеи покинул сад, Майет удалилась в свою опочивальню. Она чувствовала себя усталой, обеспокоенной и смущенной. Она пыталась решить, было ли ошибкой согласиться, чтобы он вернулся сюда вечером. Воспримет ли он это как разрешение близости? Было ясно, что он намерен сделать ее своей любовницей. Оставалось неясным, хотела ли этого она.
Геспер руководила служанками, искупавшими госпожу Майет и облачившими ее в небесно-голубую льняную тунику в греческом стиле, открывавшую руки и шею. Геспер предложила ей на выбор золотые браслеты и ожерелья, но она только отмахнулась. Отказалась Майет и от заколок, украшенных драгоценными камнями, и от усыпанной алмазами диадемы.
— Отошли музыкантов, — приказала она. — Скажи всем, чтобы уходили, Геспер. У меня болит голова.
— Уходите, все можете идти, — сказала Геспер. — Я сама буду ухаживать за госпожой.
Рабыни, служанки, сиделки, девушки, игравшие на флейтах и цитрах, смеясь и болтая, ушли.
— Ты очень добра, что решила остаться со мной, но в этом нет необходимости, — заметила Майет. — Я могу сама причесаться. Твой муж и ребенок…
— Мой ребенок сейчас в опытных руках свекрови и ее прислуги, — ответила Геспер. — А муж в отъезде по поручению царя.
Майет с любопытством разглядывала женщину с добрыми карими глазами и оливковой кожей. Все то время, как Майет пришла в себя после болезни, Геспер усердно ухаживала за ней. Она была неглупа, Майет полюбила ее, но между ними никогда не возникало разговоров, затрагивавших личную жизнь.
Геспер отвела взгляд.
— Госпожа, прошу вас, мне нужно знать, могу ли я доверять вам.
