Пикколо важно и сдержанно поклонился, по-видимому, вовсе не так радуясь свиданию, как его госпожа. Козимо, несмотря на свое невеселое настроение, улыбнулся, поклонился карлику и сказал своей спутнице:
– Благородная Лукреция, я передаю приказ Лоренцо всем караулам, и мне остались только ворота в сторону Имолы… Я не моту не исполнить долга службы, но и не хотел бы отпускать вас одну по городу в такое смутное время. Не согласитесь ли вы поехать со мной к северным воротам, это недалеко, а потом я вас провожу немедленно к Лоренцо.
– Разве я могу отвлекать вас от службы, особенно сейчас? Я тоже нахожусь на службе у Медичи с той минуты, как вступила в ваш город, – прибавила она с улыбкой.
Они ехали рядом, тут же трусил Пикколо, а слуги следовали за ними.
Лукреция участливо расспрашивала Козимо о последних событиях. Доехав до северных ворот, Козимо отдал приказ никого не впускать и никого не выпускать, кто бы это ни был.
– Если бы вы привезли этот приказ часом раньше, – заметил начальник караула, – было бы, пожалуй, еще лучше.
– Почему же? Разве вам попался кто-то подозрительный или преступники бежали? Вы должны были задержать их и без особого распоряжения.
– Ну, вряд ли я мог считать подозрительным маркиза Фосдинуово, – заметил солдат, – но мне все-таки не понравилось, что он удирал сломя голову, когда друзьям республики и светлейших Медичи следовало бы оставаться здесь в минуту такой опасности. В тот момент сюда еще не дошло известие о страшном злодеянии… Мы только издали слышали крики толпы, когда маркиз выехал, а то я, пожалуй, на свою ответственность загородил бы ворота.
Пораженный Козимо слушал солдата, а Лукреция следила за ним пристальным взглядом.
– Маркиз Фосдинуово выехал из города, – повторил Козимо недоверчиво. – А вы хорошо его знаете? Вы уверены?
– Вполне уверен, – подтвердил солдат. – Я часто видел его, когда он выезжал со светлейшим Лоренцо или с красавцем Джулиано, которого они так подло убили.
– А маркиз был один? – бледнея, дрожащим голосом спросил Козимо.
– Нет, не один, с ним были маркиза и его дочь, красавица Джованна, и довольно много слуг.
– Маркиза и дочь! – с ужасом воскликнул Козимо. – Боже, что же это значит?
– Это значит, что маркиз Габриэль Маляспини – плохой и коварный друг, – сказала Лукреция. – Верные друзья приходят в минуту нужды, а не убегают. Будьте тверды, синьор Козимо. Я понимаю, что вы потрясены этим сообщением, но меня оно не удивляет. Я приехала вас предостеречь от ложных друзей.
