И Мовшович протянул руки к пяти тысячам голодных. И пять тысяч голодных упали на колени. И пятитысячный смиренный шепот полетел в высочайшие бездны неба:
- Господи, люби меня, как я люблю тебя, Господи...
И в самое короткое время пять тысяч голодных, не считая двенадцати учеников и самого Мовшовича насытились пятью хлебами и семью копчеными судаками. А оставшими кусками наполнили семь корзин. Которые неизвестно почему тоже оказались на берегу озера.
А когда все насытились, к Мовшовичу подошли два Книжника и, вытирая носами замаслившиеся губы, сказали в один голос:
- Равви, - сказали они, - этого не может быть! Этого не может быть, Равви, - сказали они, - чтобы пятью хлебами и семью рыбами накормить пять тысяч человек.
- И еще двенадцать учеников, - добавил Черный.
- И тебя, Равви, - подсказал Рыжий.
- Вы это знаете? - осведомился Мовшович.
- Знаем! - твердо ответили Книжники и торжественно взмахнули носами.
- Вот-вот, - удовлетворенно кивнул Мовшович, - вы знаете, а они, указал он на пять тысяч человек, - не знают. Потому и сыты. Так что, мужики, не думайте о том, чего не может быть, а принимайте то, что есть. Ясно?
Носы книжников сначала задумчиво завибрировали, а потом в знак невозможности спорить с очевидностью покорно опустились, расшаркались и сделали реверанс.
А пять тысяч человек плюс двенадцать учеников, насытившись пищей телесной, ждали пищи духовной, ждали от Мовшовича слов, которые всколыхнули бы их души, смягчающим бальзамом легли на их сердца. Мовшович тоже жаждал высказаться, жаждал сказать слова, которые подпирали его глотку, напрягали диафрагму, заставляли трепетать язык. Слова, которые бы успокоили его самого, слушающих его и были бы угодны Господу.
14 Он посмотрел в небо и стал вспоминать слова из некогда бегло просмотренной книги. Особенно один кусок из нее, который произвел на него впечатление. Который он не совсем понял, И из которого запомнил лишь начало фраз: "Блажен, кто..." А что дальше?.. Проблема... Поэтому он во всем положился на Бога, глотку, диафрагму и язык и понес своими словами:
- Блаженны сильные Духом. Ибо они приблизят Царство Божие.
- Блаженны страждущие. Ибо без страдания нет блаженства.
- Блаженны сытые. Ибо думают не о животе, а о Духе.
Книжники возмущенно завертели носами, Францисканец в ужасе заткнул уши полами рясы. А Каменный Папа в восхищении ебнул себя по бедрам:
- Ну, Гришка, ну дает!..
А Жук солидно добавил:
- Интеллигент...
