– Не буду скрывать, я специально попросил навести о вас справки. Подчиненным следует знать своё начальство.
– Что же сообщил вам ваш информатор?
– Могу процитировать. Так… это неважно… «Просьбу твою выполнил, с тебя шоколадка, которую пришлось скормить девице из кадров. По анкете: Щукин Андрей Павлович, тридцати четырёх лет, русский, родился в Челябинске в семье военного. После школы три года в армии, потом окончил Уральский политех. Работал в Челябинске в филиале нашей конторы. Заочно закончил аспирантуру, переведён в Москву. Защищался осенью прошлого года. По слухам, защита прошла со скрипом. Вероятно, опасения, как бы чего не вышло в ВАКе, и заставили его принять приглашение начальника вашей экспедиции».
– Всё это вы могли узнать и у меня. Кажется, у нас сегодня обмен домашними новостями. А что пишут вам, Ольга?
– Не мешайте, а то что-нибудь перепутаю.
– Во всяком случае, Андрей, мне ясно одно. Шубину вы ничем не обязаны и никак от него не зависите.
– Мне не совсем понятно, почему это вас так волнует.
– А мне непонятно другое – почему вы его защищаете?
– Защищать и пытаться установить истину – это, по-вашему, одно и то же?
– Но ведь скрыть скважину – уже преступление! Деньги-то он людям платил? Платил. А за счёт чего, если скважина не включена в объем работ? Значит, приписки. Причём в особо крупных размерах. Николай Тихонович, так это называется?
– Может называться и так.
– Слышали, Андрей, что сказал опытный в таких делах человек?
– Скажите, Игорь, вас часто в жизни обманывали?
– Обмануть меня не так-то просто.
– Но, может быть, вы мечтали о другой профессии, а обстоятельства заставили вас стать геологом?
– Я стал геологом, потому что хотел стать геологом. Не понимаю ваших вопросов.
– У меня нет охоты скармливать шоколадки девицам из кадров. И нет друга, к которому я посмел бы обратиться с такой просьбой.
– Мне нечего скрывать. По анкете: двадцать пять лет, школу и университет окончил в Ленинграде, взял сюда направление по собственному желанию. Отец бухгалтер, мать медсестра. Что ещё? Наград и учёной степени не имею, под судом и следствием не состоял, гражданских прав не лишался.
– Мне проще было бы вас понять, если бы состояли и лишались гражданских прав. Несправедливо и незаконно. Откуда в вас эта… последовательность?.. Всё, что я мог вам сказать, я сказал. Можете рассчитывать на любую мою поддержку, если докажете вину Шубина. И прежде всего, что руда здесь есть. А пока я не могу обвинить Шубина даже в том, что вам не известна его программа. Вы же ничего не хотите о ней знать.
