– Хотите стать писателем?
– Все журналисты хотят. Не у всех получается.
– Думаете, у вас получится?
– Одну книгу уже написал. И даже издал.
– Дадите почитать?
– Нет. Не стоит она того. Слишком правильная.
– Почему это плохо? – не понял Егоров.
– Потому что враньё. Не про реальную жизнь, а про ту, что должна быть.
– Какая, по-вашему, реальная жизнь?
– Да вот такая. Мёртвый посёлок и самые разные люди в нём. Чем не сюжет?
– Я тоже буду в этом сюжете?
– А куда же вы денетесь? Вы уже обречены на бессмертие. В книге, которую я напишу. Если напишу.
– Что за девушка вас провожала в Норильске? – полюбопытствовал Егоров. – Жена?
– Знакомая. Жена осталась в Москве.
– Приедет к вам?
– Нет. Проехали.
– Вы сказали, что были в Москве корреспондентом журнала. А как оказались в Норильске?
– Да так, занесло.
– Мало зарабатывали?
– Нет, много. Трудно стало работать. Столетие со дня рождения Ленина, все эти дела.
– При чём тут Ленин?
– Это вам не при чём. А нам очень даже при чём. Однажды понял: ещё немного и окончательно скурвлюсь или сопьюсь.
– Много пили?
– Не так много, как часто. Решил: пора менять воду в аквариуме. Знакомый сказал, что в Норильской экспедиции хотят организовать отдел по связям с прессой. Так я и оказался здесь. Сюда многих сносит, пытаются начать новую жизнь.
– И как вам новая жизнь?
– Пока интересно…
В глубокую тишину дома ворвался треск рации, шум атмосферных помех. Мартыныч вышел на связь.
...
НАЧАЛЬНИКУ ЭКСПЕДИЦИИ ШУБИНУ. СРОЧНО. В СВЯЗИ С ОСЛОЖНЕНИЯМИ В ХОДЕ РАБОТ НЕОБХОДИМ ВАШ ПРИЕЗД ДЛЯ КОНСУЛЬТАЦИИ НА МЕСТНОСТИ. НАЧАЛЬНИК ГИДРОГЕОХИМИЧЕСКОГО ОТРЯДА ЩУКИН.
– Без двадцати час… Чёрт, прождёшь!.. Мартыныч, когда они обещали прилететь?
– Передали – с утра. Авиация, это дело такое. Тебе бы, Игорь Константинович, пора и привыкнуть, не первый день в геологии. Мы однажды восемнадцать дней вертолёта ждали. Сидели на гречке и постном масле, даже соли не осталось. И ничего, живы… А ты, девка, не отвлекайся, считай хорошо, нам с этих бутылок зарплату начислять будут.
– А вы не отвлекайте посторонними разговорами!.. Триста шестьдесят восемь… триста семьдесят… триста семьдесят две… Андрей Павлович, зачем отправлять пробы в город? Вы же сделали анализы.
– Они неточные, в самом первом приближении. В лаборатории определят содержание микроэлементов с точностью до четвёртого знака.
– Триста семьдесят четыре… Куда это Задонский подевался? Лыж его нет, ружья тоже.
– Я так полагаю, олешков увидел. Или свежие следы. Вернётся, куда ему тут деваться. А мяса – это бы нам неплохо…
