— Расскажи…
Лаконичное требование насторожило Кэт, но потом она все же снова заговорила. Бесхитростно, откровенно и подробно выложила все, что накопилось на душе. Про вечер у родителей, про свою злость на Ника, про отвратительную ссору и про то, чем все это кончилось.
— Он нашел общий язык с твоими родителями, и это тебя окончательно доконало, — констатировала Бренда. — Тебе показалось, что ты попала в ловушку, в тиски. Ты заметалась между собственными неосознанными чувствами и комплексом неполноценности по отношению к матери.
— Каким еще комплексом? — Кэтрин вытаращила глаза.
— Тебе это слышать неприятно, я знаю. Но раз уж ты хочешь разобраться в себе самой, не закрывай глаза на действительность. До сих пор мать в пух и прах критиковала всех твоих приятелей. Кстати, вполне справедливо, если тебя интересует мое мнение. Но тут неожиданно возникает мистер Стэйн. Пока ты могла утаивать от мамаши долгожданного зятя, так пришедшегося ей по сердцу, тебе доставляла удовольствие мелочная месть за ее прежние вмешательства в твою личную жизнь. Семейный пир положил конец твоим забавам. К тому же Ник одной левой положил на лопатки весь твой непростой клан, и ты вновь почувствовала себя той малышкой Кэтрин, которой любой указывает, что ей можно делать, а что — нет. Ведь так?
Кэтрин растерянно провела обеими ладонями по волосам.
— Знаешь, Бренда, мне с тобой немного страшновато.
— Благодарю за комплимент, но со стороны все-таки виднее. Почему ты не видишь свою мать такой, какая она есть на самом деле? Не спорю, она во все вмешивается, но она просто гордится тобой. К сожалению, она скорее откусит себе язык, чем в этом признается. А почему, как ты думаешь, она по крайней мере раз в месяц приходит к тебе в бюро? Да она расцветает под лучами твоего профессионализма и компетентности. Но она избегает каких-либо внешних проявлений симпатии, ты же огрызаешься, как бобик. Вспомни, когда ты начала отбрыкиваться от ее объятий и при встрече вместо щеки целовать воздух?
— Понятия не имею. Наверное, лет в тринадцать, четырнадцать, когда она начала все во мне критиковать…
— Необоснованно?
Кэт невольно рассмеялась.
— Конечно, обоснованно. Я была довольно трудным подростком…
— И выросла в безнадежно закомплексованную бабу. Поэтому-то ты и выбирала тех мужчин, которыми могла дирижировать, как это делала с тобой твоя мать. Время от времени ты для разнообразия выискивала себе такого. Он объявлял тебя звездой первой величины, что, естественно, не соответствует истине. Ты металась из одной крайности в другую, лишь бы доказать матери свою независимость, куда она не имеет права сунуть нос… Пора повзрослеть, Кэтрин!
