— Зачем? В книжке оставалось всего три чека, поэтому вместе со ста двадцатью долларами наличными жизненный опыт обошелся мне относительно недорого, согласна?
— Кэтрин Сент-Петерс, ты — клинический случай, не поддающийся излечению. Бренда резко вскочила. — Я не знаю никого, кроме тебя, кто бы со стопроцентной точностью выбирал из ста мужчин самого неподходящего. Только не пойму, почему так происходит?
Кэт нервно постукивала колпачком шариковой ручки по кожаной папке, лежащей на столе.
— Я подозреваю, что при сборке пару проводков во мне подсоединили неправильно. Жаль, что я не компьютер, который можно отослать фирме-производителю, чтобы исправить дефект.
— Ну и сравненьица у тебя, — буркнула Бренда.
Тем временем ее подруга вновь обрела способность воспринимать все с чувством юмора.
— Угомонись же, Бренда! Ни Карлос, ни Тимоти, ни Сид Маллонер не разбили моего сердца. Я встречалась с ними, потому что они меня забавляли и потому что я какое-то время думала, что, может, за симпатичным фасадом скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Ни по одному из них я не пролила ни слезинки.
— Значит, ты еще никогда по-настоящему не влюблялась! — убежденно воскликнула Бренда, снискав в ответ довольную усмешку.
— Что ты под этим подразумеваешь? Трепет в сердце? Слабость в коленках? Бессонные ночи и влажные ладони? Это я испытала в четырнадцать с Джоном Траволтой. Состояние, к которому не стоит особо стремиться. Я рада, что после этой травмы не осталось глубоких шрамов.
Подруга не спешила с ответом. Она разглядывала Кэтрин Сент-Петерс, которая в свои двадцать шесть лет представляла собой в высшей степени приятное зрелище. Итальянское трикотажное платье бледно-зеленого цвета подчеркивало фигуру, не скрывая, что помимо тонкой талии имеются аппетитные бедра и заслуживающая всяческого внимания грудь. Но то, что Кэт к тому же умна, деловита и очень энергична, проявлялось, к удивлению Бренды, исключительно на профессиональном поприще.
В личной же жизни Кэтрин была почти до глупости добродушна, самоотверженна и безотказна. Мужчины определенного сорта безошибочно чуяли это издалека. Кэтрин пыталась скрыть свою слабость за маской самоуверенности и остроумия, но различного рода ловкачи почти всегда довольно быстро раскусывали ее и бессовестно использовали.
— Ты смеешься над тем, о чем не имеешь понятия, — вздохнула Бренда. — Лучше поберегись, чтобы не обжечь пальчики о совершенно не подходящий объект и не потерять свое сердце!
