Так милые кустики, с кучей торчащих вокруг лиан оказались неплохими сторожами. Достаточно было пройти мимо них любой неопознанной личности, как последняя тут же оказывалась схваченной и обездвиженной. Правда после того как один умелый ассасин сумел извлечь из потайных ножен запрятанный клинок и освободиться, Гордаз повелел запрограммировать сторожевые кусты также и на обыск. Последний приказ, как ни странно привел к неожиданным последствиям.
Как раз в эти дни, когда у входа в покои чародея были установлены обновленные кусты, к нему приехало эльфийское посольство. Вопрос с которым они приехали по местным меркам не отличался оригинальностью. В последней войне орки взяли в плен немало уроженцев волшебных лесов, и теперь нагрянувшие представители хотели решить вопрос о выкупе.
То что глава посольства, очаровательная и надменная Акровель попутно решила заняться шпионажем Гордаз знал, но препятствий не чинил. В его планы входило то, что эльфийка может увидеть изучая потайные места. Правда он забыл её предупредить о оригинальных стражах и поэтому на следующее утро был изрядно удивлен открывшейся ему картиной.
Глава посольства, на которой из одежды остались только жалкие ошметки, томно закатив глаза лежала между кустов, опутанная с головы до ног. Чересчур ревностно исполнявшие обязанности сторожевые растения, изучив одежду, решили попутно изучить и тело своей жертвы, тем самым нечаянно доставив ей немалое удовольствие. К счастью сама Акровель знала достаточно заклинаний что бы удержать верткие щупальца подальше от глаз и ушей, но даже имея возможность освободится она предпочла оставаться пленницей наглого растения.
Конфликт был улажен достаточно быстро, разве что эльфийка попросила на память горшочек столь замечательного чудо-растения. Гордаз, на которого подобная сцена произвела немалое впечатление, не посмел ей отказать и теперь с интересом слушал любые новости, касающиеся нестандартного применения боевой флоры в мирных условиях. Сами же растения пришлось немного доработать, дабы они могли с куда большей эффективностью исполнять новые обязанности.
Правда очень скоро их пришлось перенести в оранжерею. После переработки, лианы внезапно стали переставать распознавать чужаков, набрасываясь на всех, кто им приглянулся. Самого Гордаза подобное не страшило, но вот орки стали опасаться бродить по некоторым коридорам.
Оранжерея очень быстро стала частью его программы по обработке юных невольниц. Поскольку само зрелище, по мнению чародея весьма впечатляющее, то он старался не часто баловать себя им, дабы не приелось. Именно поэтому в глазах его в данный момент и светилось восхищение. Стоящая позади его кресла Шайалан особого восторга не выражала, но и не противилась. Вполне возможно, что она сама желала оказаться этом саду греховной страсти и лишь врожденная скромность не давала ей попросить об этом владыку.
