— Этот придурок — единственный человек в городе, которому на меня не наплевать! — Джесси покачала головой и развернулась, поднимаясь по лестнице. — Не важно. Все равно не поймёшь.
— Ага, реально не наплевать. Настолько, что он женился на местной шалаве вместо тебя!
Грэф упал на диван. Прекрасно. Она намочила его рубашку. Оставалось надеяться, что это были все-таки слёзы, а не сопли. В животе заурчало, и заныли клыки. Нужно кого-то съесть, причем в ближайшее время.
Со стоном поднявшись, он прошел на кухню, где на столе все еще лежал лист бумаги с основными пунктами их договора. Бесполезная бумажка. Если Дерек зайдет внутрь и обнаружит ее, то это либо разоблачит Грэфа, либо представит Джесси еще более сумасшедшей, чем все считали.
Он почувствовал угрызения совести. Джесси не была сумасшедшей. Она застряла в городе без единого друга — Дерек не в счет — на целых пять лет. И справилась с этим гораздо лучше, чем это сделал бы Грэф. Он уже был готов сам сесть на зазубренный кол, а провел в этом городе всего несколько дней.
Но чувство вины перед Джесси ничего не меняло, это сделало бы слабым его. Следующее, что он точно знал: он не станет, обливаясь слезами, убивать кроликов ради еды. Схватив список, Грэф поднялся наверх, открыл без стука дверь в комнату Джесси и просунул лист бумаги в щель.
Девушка сидела на кровати с красными и опухшими глазами.
— Что? — она выжидающе на него посмотрела, будто ждала извинений.
— Номер три. Я голоден. И лучше тебе придумать что-нибудь к завтрашней ночи, иначе я сам кого-нибудь выберу, и у тебя не будет права голоса.
Джесси кивнула, смотря так, словно хотела уничтожить Грэфа своей ненавистью.
— Хорошо.
Он больше ничего не сказал. Не считал нужным.
Солнечные лучи, падавшие на лицо Джесси, разбудили ее. Она нехотя открыла глаза и, прищурившись, посмотрела в просвет между занавесками на освещенную зелень деревьев снаружи.
Настойчивый стук в дверь испугал ее. Должно быть, это он разбудил ее, а не солнце. Девушка села, потерла глаза и крикнула:
— Уже иду.
Перескакивая через ступеньки, она испытывала то радость, то тревогу, рассматривая фигуру человека за дверью. Если Дерек приполз назад, чтобы извиниться, то она, вероятно, впустит его, примет извинения и вернется во времена, когда он вытирал об неё ноги.
Если это докучает Грэфу, то оно стоит того.
— Ну! — Сказала девушка, открывая дверь, еще не успев увидеть того, кто стоял за ней.
Чед, а не Дерек, стоял на крыльце, его губы были сжаты, дыхание затруднено.
