На этом информация, что хранилась в библиотеке
Святилища, заканчивалась, потому что ни одна
Избраннаяее более не пополняла. Однако остальное Лэйла могла добавить уже от себя. Братство знало, что совершенная по осени попытка покушения на жизнь Рофа, была организована Кором, и Лэйла слышала, что с ним сотрудничали недовольные королем члены
глимеры.
Кор. Вероломный, ожесточенный мужчина, не имеющий ни совести, ни верности, ни принципов, который служит только себе.
Но находясь рядом с ним и смотря ему в глаза, когда неосознанно кормила нового врага Братства… впервые в жизни она чувствовала себя полноценной женщиной.
Потому что он смотрел на нее не с агрессией, а…
— Прекрати, — сказала она вслух. — Сейчас же остановись.
Как будто она была ребенком, забравшимся в чулан или что-то подобное.
Лэйла заставила себя подняться на ноги. Плотнее закутавшись в одеяние, она решила покинуть свою комнату и отправиться на кухню. Ей просто требовалась смена обстановки и, конечно же, еда… если только желудок позволит ей что-нибудь проглотить.
Выходя из комнаты, Лэйла не глянула в зеркало, чтобы проверить состояние прически и лица. Она не заботилась о том, как спадает ее одеяние. Даже не стала тратить время на беспокойство о том, надела ли она сандалии из одной пары.
В прошлом она слишком много времени тратила на детали своей внешности.
Она могла бы найти себе лучшее применение обучаясь служению или профессии. Но это противоречило допустимой деятельности
Избранных.
Выйдя в коридор, Лэйла сделала глубокий вдох, уравновесила тело и двинулась в направлении кабинета короля…
Впереди, в коридор со статуями резко выскочил Блэйлок, сын Рока. Его брови были напряженно насуплены, все тело от плеч до подошв огромных ботинок — облачено в кожу. Шагая вперед, он один за одним проверял свое снаряжение, извлекая из кобуры, внимательно осматривая и убирая обратно.
Лэйла встала как вкопанная.
И когда, наконец, мужчина заметил ее, он так же остановился, чуть округлив глаза.
Темно-рыжие волосы, и прекрасные, как синие сапфиры, глаза, абсолютно чистокровный аристократ, сражался вместе с Братством, но совсем не был грубым. Не зависимо от того, что он проводил ночи на поле боя, воин оставался воспитанным, умным и превосходно образованным джентльменом с чуткой манерой держаться.
Поэтому не удивительно, что даже в спешке, он приостановился и чуть поклонился в официальном приветствии, перед тем, как снова побежать к парадной лестнице.
