Женщины ходили по холмистым равнинам, собирая весенние растения. На новой земле клан привык к смене времен года. Вместо ежегодного речного половодья, которое осталось в долине их предков к западу от Тростникового Моря, теперь на их жизнь влиял цикл осенних туманов, зимних снегопадов, весеннего цветения и летнего зноя. Им пришлось запоминать, когда здесь мигрируют животные и совершают перелет птицы, когда нужно искать съедобные дикие фрукты и зерна. Юбки из травы уже не могли защитить их от зимних холодов, так что они научились шить из звериных шкур куртки и гетры. Зимой они уходили в теплые сухие пещеры в скалах, а весной возвращались и сооружали шатры из травы на берегу пресноводного озера.
Так случилось, что, когда Кика вместе с остальными женщинами занималась поисками пищи, она набрела на растение, которого никогда прежде не видела. Оно было родом с севера и росло в горах страны, которую когда-нибудь назовут Турцией, и в течение нескольких столетий ветер и птицы разносили семена этого растения по земле, и оно пустило корни на берегах озера Галилейского. Кика, нагруженная плетеными корзинами, с палками-копалками в руках, остановилась, чтобы рассмотреть незнакомые высокие красные стебли с широкими зелеными листьями. Клан уже нашел в этой долине много новой еды, и это точно было что-то новое. Но, нагнувшись, чтобы выдернуть его, она увидела нечто, что заставило ее похолодеть.
На земле возле незнакомого растения лежали мертвые грызуны.
Кика, ахнув, отпрянула. В этом месте обитают злые духи! Но, когда она изображала в воздухе защитные знаки и торопливо бормотала заклинания, кое-что заставило ее замолкнуть и пристальней вглядеться в мертвых грызунов.
До нее дошло, что зверьки перед смертью пробовали листья этого растения. Один из них еще не умер — бился в конвульсиях. Но уже через секунду он вытянулся и издох. Кика старалась держаться подальше, опасаясь обитавшего в растении ядовитого духа, но не стала убегать, потому что перед ее глазами неожиданно возникла картина: Лалиари точно так же лежит на земле, убитая злым духом этого растения.
Вот она — возможность отомстить.
От волнения у Кики закружилась голова, и она бросилась к берегу и погрузила ладони в свежую грязь. Затем, бормоча защитные заклятья, она осторожно вырвала корень из земли. Поспешно бросив его в корзину, она бросилась назад к воде. Она мыла руки, улыбаясь и радуясь собственной сообразительности — ведь Лалиари убьет не она сама, а злобный дух, обитающий в этом растении. Она уже представляла, как пойдет жизнь после смерти Лалиари, в упоении предвкушая, как заманит красавца Дорона к себе в хижину.
