Наконец, сбившись в кучу, они расположились на ночь под защитой терновых кустов и ветвей акации; мужчины улеглись по одну сторону костра, женщины и дети собрались на другой стороне. Пришло время приводить себя в порядок — это был ежевечерний ритуал, вызванный изначальной потребностью в общении и прикосновении и положивший начало некому подобию общественного порядка.
С помощью острого ручного топора, который Голодный выточил для нее из кварца, Малышка стала обрубать волосы своему ребенку. Если за волосами не следить, они дорастут до пояса и станут помехой. Малышка пережила это на собственном опыте, убежав в детстве от матери, — она терпеть не могла, когда прикасались к ее волосам, и они доросли до пояса и стояли торчком, слипшись от жира, пока однажды она не зацепилась ими за терновый куст, да так, что не было никакой возможности из него выбраться. Когда семье наконец удалось высвободить из терновых зарослей бьющуюся в ужасе Малышку, у нее были сорваны лоскуты кожи на голове, и из ран ручьем лилась кровь. Теперь у Малышки на месте шрамов образовались залысины, а остатки волос росли устрашающими пучками.
Другие женщины перебирали волосы у своих детей, выгрызая вшей зубами, и накладывали детям и другим женщинам пластыри из ила, принесенного из пруда. Их смех поднимался в небо, как искры костра, изредка доносилось резкое слово или предупреждение. И, хотя все женщины были заняты делами, они не отрывали глаз от Пустой — прозванной так за то, что у нее не было детей, — которая по пятам ходила за беременной Лаской. Они прекрасно помнили, как Малышка родила своего пятого ребенка, а Пустая схватила его, прямо вместе с последом, и убежала. Они все гнались за ней и наконец поймали, и, пока женщины чуть не до смерти избивали Пустую, новорожденный умер. После этого случая Пустая всегда плелась в хвосте семьи, когда они искали пищу, и спала далеко от костра, как тень, на краю стоянки. Однако с недавних пор Пустая осмелела и стала кружить вокруг Ласки. А Ласка была напугана. Она уже потеряла троих детей — одного укусила змея, другой упал со скалы в пропасть, а третьего унес леопард, однажды нагло прокравшийся в лагерь среди ночи.
По другую сторону от главного костра располагались мужчины. Как только юноша подрастал и уже не мог оставаться с женщинами и детьми, он перебирался к своим старшим собратьям, смотрел, как покрытые шрамами и мозолями руки высекают кремневые орудия и затачивают длинные палки, изготавливая из них примитивные копья, и повторял за ними. Здесь юноши, выбравшиеся из-под материнской опеки, учились у мужчин вытачивать из дерева оружие, тесать из камня инструменты, различать следы различных зверей, принюхиваться к ветру, чтобы учуять запах добычи. Они заучивали те немногие слова, звуки и жесты, с помощью которых мужчины общались между собой. И по примеру женщин они помогали друг другу совершать ежевечерний туалет, вылавливая друг у друга живность из спутанных волос, накладывая друг другу на тело грязь. Грязь, защищавшую от жары, укусов насекомых и ядовитых растений, необходимо было накладывать каждый день, и это было важной частью ежевечернего ритуала. Юноши боролись между собой за честь помочь Льву и более старшим мужчинам племени.
