— Шуликаны! Что вы расшалились, ух, надеру я вас!
Шарики, испугавшись наставнического окрика, вмиг убрались в стену. Наверное, покатились искать для игры комнатку поудобнее, пошире, да и места чтоб побольше. Эти хранители домового очага появились в зонах давно, считай, вместе с возникновением циклопов. Но самое интересное, что шуликаны катались где, куда и когда хотели. Даже во внешний мир. Именно они рассказали Ратибору и другим обитателям четырнадцати зон, как это делается. Все тут же, следуя примеру белых и пушистых, тоже стали совершать прогулки по внешнему миру. Правда, многие боялись путешествий просто патологически. А Ратибору, например, очень нравилось. Только сейчас домовёнки прикатились некстати. Не до гуляний, когда осаждают колючие проблемы.
Неужели всё и всегда придётся решать самому? Неужели никто и никогда не подаст руку помощи, не поможет советом? Ведь сам Космос может протянуть руку помощи. В чём же дело? Ну, хотя бы Приходящий явился, хотя бы он подсказал, что делать, чего ожидать? Ведь недаром в прошлом мудрецы говорили, что от кого-то ждать подсказки для решения проблем или же устраивать всемирную погоню за призрачными решениями — дело бездумно прожигающих жизнь, разворовывающих собственные души. Или это испытание послано не случайно?
Тут же на стене неярким ласковым светом сверкнул крест. Так и есть! Значит, не случайно. Значит он, Ратибор, должен учиться принимать решения, должен учиться и учить других. Недаром же к нему пристало прозвище — наставник. А какой из него наставник, когда сам ещё многое не знает? Может быть, в этом его предназначение? А ведь у каждого предназначение своё: важно понять какое?
И снова заиграл крест переливами тёплого света, и услышал Ратибор:
«Преклони ухо твое, и слушай слова мудрых, и сердце твое обрати к Моему знанию; потому что утешительно будет, если ты будешь хранить их в сердце твоем, и они будут также в устах твоих, чтобы упование твое было на Господа, я учу тебя и сегодня, и ты помни…». [32]
По коридору, освещённому сиротским больничным светом, шла Валлиса в накинутом на плечи белом кисейном халатике. За ней два угрюмых санитара, смахивающих на козлоногих сатиров, толкали каталку, на которой под простынёй лежала найденная в зоне девушка. Она казалась идеферентной [33] ко всему окружающему и с самого начала не проявляла интереса к тем манипуляциям, которые проводила Валлиса: спокойно позволила сделать анализ крови, ДНК, психического и нервного состояния, сканирование мозга, нейтринное исследование. Вероятно, она правильно понимала и принимала действия своего невыбираемого врача, но голоса не подавала. Вернее, подала, но это уже потом, когда врач и пациентка нашли общие точки соприкосновения. Хотя Валлисе до сих пор казалось, что здесь ускользает от внимания важная деталь происшедшего. Что же случилось, но не до покушения на Макшерипа, а после?.. После она попыталась действовать как можно собраннее. И всё же смерть её командного, пусть даже своеобразного дилетанта-философа выбила Валлису из накатанной рабочей колеи, рассеяла внимание, поэтому было упущено что-то очень важное. Но что? И удастся ли вспомнить это «что» вовремя?
