А, кстати, амулет, так верно служивший Танио почти два года, с него ведь сняли! И он впопыхах его так назад и не одел!
— Специально сняли, мне так удобнее! — Откликнулся
Зак.
Точно! Слушает мысли!
— А мне?!
— И тебе. Представь, что ты хочешь мне что-то сказать, а вокруг чужие! Достаточно мысленно позвать меня по имени, и я тебя услышу!
— Ну, не знаю… — с сомнением буркнул Танио. — Не нравится мне, когда все мысли… как голый… среди улицы.
— Ну во-первых, голого тебя я уже видел, во-вторых, клятвенно обещаю, если случайно услышу что-то вроде, "какая миленькая девушка", Рике рассказывать не буду. — Усмехнулся Зак, подходя к открытым воротам.
— Кто такие?! — лениво поинтересовался охранник, выглядывая в настежь распахнутые двери сторожевой будки.
— Купцы из Мирвиса! — уверенно ответил маг и бросил в пустой лоток серебряную монету.
— Что продаете?
— Покупаем. Лекарственные травы из Аганы!
— Проходи! — сцапав монету, буркнул охранник.
Комната, расположенная на втором этаже, была небольшой, но чистой. И скудно обставленной. Две кровати, стоящие одна против другой, стол у окна, шкаф и умывальник. Да вид на крышу пристройки под окном.
Одним взглядом оценив непрезентабельность обстановки, принц разочаровался и заскучал. А заскучав, вспомнил про пирог, и тут же ощутил, что давно голоден. Да и то сказать, обедали они с Заком еще в полдень, а поужинать за всеми хлопотами так и не довелось.
Зак первым делом выглянул из окна и, одобрительно хмыкнув, задернул шторы. Затем одним движением пальца зажег свечу и, подсев к столу, потянул к себе порядочный кусок пирога.
— У-У! С гусятиной! Балует тебя тетушка, принц!
— Сам такой! — не остался в долгу Танио, вовремя вспомнивший, что ничего не сулящий титул принца Зак получил автоматически, едва переехал жить в башню к Анюсе.
Вот только ей он об этом навряд ли сказал. Иначе не избежал бы разгромного скандала.
— Приятного аппетита, ваше высочество!
Зак на подначку не обиделся, только усмехнулся. Поначалу он о полагающемся ему титуле даже забыл, но когда Каруна, никогда не упускающая своей выгоды, принесла свежеподписанный указ, почувствовал неожиданную гордость. И это не было даже тенью мании величия, нет. Это была вполне законная гордость человека, получившего за свой труд вполне заслуженную награду. За тяжкий моральный труд, реальное моральное признание.
Принцы едва успели доесть пирог и запить его холодным взваром из походной фляги, как раздался легкий стук в дверь.
