Лагерь буквально кишел людьми. Солдаты сидели и стояли у своих палаток, переговаривались, готовили еду у костров, упражнялись друг с другом в искусстве владения мечом, чистили оружие. Среди них попадались и женщины — по грязной одежде из грубой ткани можно было заключить, что они были из числа сопровождавших войско потаскушек.
В средние века одежда многое могла рассказать о человеке: по платью можно было легко отличить знатного дворянина от простолюдина, ибо только богатому сословию по позволялось носить тонкие изысканные ткани и платья. Платье, которое Гай принес Розалин, было довольно хорошей выделки, но она понимала, что это ни в коей мере не гарантирует ей безопасность в лагере — наряду с благородными господами здесь было полно всякого сброду, как и в любой армии: среди толпы ворам и бандитам было полное раздолье.
Розалин хотела уже повернуться и отправиться обратно в палатку Торна, чтобы подождать там до его возвращения, но вдруг вспомнила, что, в спешке убегая от своего юного стража, забыла посмотреть, как выглядит палатка. Оставалось надеяться, что мальчишка отправился вслед за ней и скоро ее догонит.
Она медленно пошла в обратную сторону, но не успела сделать и несколько шагов, как чья-то рука тяжело опустилась ей на плечо. Она попыталась вывернуться, но тот, кто держал ее, был очень силен и крепко сжал ее плечи. Она обернулась, чтобы взглянуть ему в лицо, и внутри ее все похолодело. Перед ней стоял молодой воин — судя по виду, простой солдат. Он был с ней почти одного роста, но довольно крепкого сложения. Нагло окинув ее взглядом, он ухмыльнулся, обнажив щербатый рот. На его всклокоченной густой бороде виднелись остатки пищи — возможно, там же скрывались откормленные вши.
И тут она увидела еще троих молодцов, которые приближались к ней с похотливыми ухмылками.
До Розалин слишком поздно дошло, что хотя на ней было надето платье богатой леди, волосы ее были в совершенном беспорядке — ведь она спала с мокрой головой. Она совсем забыла, что средневековые дамы никогда не показывались на людях с распущенными волосами, а тем более без головного убора.
Теперь каждый, кто встретит ее, вправе подумать, что она только что вылезла из чьей-то постели. А то, что она бродила по лагерю без свиты, приличествующей знатной леди, могло навести окружающих и на другую мысль — что у нее было тайное свидание с одним из воинов. Это, в свою очередь, вызывало резонный вопрос: если она провела ночь с одним, то почему не с двумя, тремя и более?
