— Но ты ведь знаешь, что звуки, которые врываются в наш сон, могут проникать в наши сновидения и превращаться в самые причудливые образы.
— Ив самом деле, — задумчиво молвила Розалин. Она неожиданно вспомнила подробности своего видения, на которые раньше не обратила внимания: каждый раз перед появлением викинга, будь то в кабинете или во сие прошлой ночью, она прикасалась к мечу. С того самого момента, как она приобрела клинок, словно какая-то сверхъестественная сила постоянно принуждала ее к этому. А что если и вправду?..
Она мысленно оборвала себя на полуслове, не желая опять предаваться размышлениям о всяких потусторонних вещах. А чтобы еще раз доказать себе, что все случившееся прошлой ночью — плод ее воображения, она, едва добравшись домой, отправила Дэвида раскладывать покупки, а сама побежала вверх по лестнице прямиком в свою спальню. Ни секунды не колеблясь, она быстро вытащила ящик из-под кровати, положила его на матрас, открыла замок, приподняла меч с бархатного ложа и сжала пальцами рукоять.
Раздался гром, но Розалин даже не повернула головы в сторону окна — она не отрываясь смотрела в угол комнаты, где прошлой ночью ей явился Торн Бладдринкер и где он стоял теперь собственной персоной, сжимая в кулаке куриную кость с остатками мяса.
Пресвятая Дева, неужели это не сон? К ней в комнату средь бела дня является призрак — призрак хозяина древнего меча! Не какой-то там актер, а самый что ни на есть настоящий викинг, причем умерший без малого тысячу лет назад! Она не верила в привидения, но что же это еще может быть? Призрак как-то связан с мечом — его мечом. Нет, невозможно!
Призрачный гость, прищурясь, недовольно взглянул на Розалин — по всему видать, он был не в восторге от своего неожиданного появления в ее комнате.
— Вы оторвали меня от роскошного пиршества в замке Одина, миледи. Отпустите меня обратно, а если нет, то накормите — я ужасно голоден.
— Уходите, я вас отпускаю, — слабо пролепетала она, еле ворочая пересохшим языком.
Он еще больше сузил глаза, быстро обглодал кость и резким движением отшвырнул ее. Кость ударилась о стену за его спиной и упала на пол. Но сам призрак и не думал исчезать. Он стоял на том же месте и не торопясь пережевывал мясо, потом облизал пальцы и промолвил:
— Ваше счастье, леди, что мне так нравятся пиры Одина — иначе бы я непременно остался, хотя вы изрядно мне надоели — то и дело тревожите без всякой цели. Предупреждаю вас, миледи: вы можете отослать меня обратно, и я уйду, но лишь тогда, когда сам этого захочу. Если же я решу остаться — останусь, и вам будет не так-то просто от меня избавиться.
