— Как это может быть? — спросил мужчина.
— Собранные вместе и изгнанные в странное место, Древний мир, ваши предки были вынуждены во всем полагаться друг на друга. Они так боялись отторжения, изгнания, что избегали изгонять кого-либо из своих рядов. Это перешло в стойкое убеждение, согласно которому, независимо от происходящего, они должны пытаться никого не осуждать. Поэтому они стали отрицать саму концепцию зла из боязни, что им придется кого-то осудить. Осуждение кого-либо за зло означало бы для них столкновение лицом к лицу с проблемой изгнания одного из них. В попытке убежать от действительности они укрепили свои убеждения, насадив странный принцип. Он заключался в том, что нет ничего реального, и никто не может знать природу реальности. Таким образом, им удалось избегать вывода о том, что какой-то человек — плохой. Лучше отвергнуть само понятие зла, нежели изгнать преступника из своих рядов. Лучше закрыть глаза на проблему, проигнорировать ее и надеяться на то, что она исчезнет сама собой. — Ричарду самому было непросто охватить разумом вещи, которые он разъяснял этим людям, но ему надо было достучаться до каждого. — Если бы они допустили реальность зла, тогда устранение злодея было бы единственным правильным действием. Но, так как изгнали их самих, они должны были бы считать себя злодеями. А с такой мыслью человек жить не может. Если он в нее поверит, что сойдет с ума или устремится к самоубийству. Решение, которое нашли ваши предки, заключалось в отказе от самой концепции зла. И вся структура учения разрабатывалась на основе этого ядра. Должно быть, Кейджа-Ранг думал, что из-за своей изначальной неодаренности и неспособности видеть магию они также не смогут увидеть зла. Но то, чего он опасался, было лишь следствием их веры. Мыслительный процесс требует напряжения, эти люди вложили в свое учение лазейку, позволяющую не думать, прикрыв ее благородно звучащими фразами. Фактически, это было ударом по мощи человеческого ума — ложной мудростью, которая отвергает потребность в любом настоящем напряжении для постижения мира или отказывается от любого досадного подтверждения реальности этого мира. Такие простые решения, такое абсолютное отрицание всякого насилия очень соблазнительны для неискушенных юных умов, многие из которых будут жадно усваивать эти запутанные объяснения в качестве источника просвещения. — Ричард перевел дыхание и посмотрел на каменное изваяние. Теперь ему уже казалось, что в лицо грозного стража суровые черты смягчены тенями усталости от обрушившейся на него ответственности. — Когда эти люди фанатично стали распространять свои тенета на других, это, вероятно, и встревожило Кейджа-Ранга. С распространением подобных идей — безумных, но при этом получивших власть над некоторыми людьми, подобно тому, как им удалось завладеть умами вашего народа, — волшебник забеспокоился. Кейджа-Ранг и его люди видели, как, будучи неконтролируемым, это учение принесло анархию и разруху, способствуя распространению в их обществе злодеяний, точно так же, как оно сейчас делает ваш народ беспомощным перед злом пришедшего сюда Имперского Ордена. Кейджа-Ранг увидел суть этих принципов: ласковая смерть предпочтительней жизни. Падение от истинного просвещения до иллюзии интуитивного понимания становилось опасностью для всех в Древнем мире, несло угрозу полного погружения в тьму. Ричард указал пальцем на выступ.
