— Как ты? — спросил он, гладя ее мокрые от пота золотистые волосы.
— Теперь полегче. Пить хочется. — Он напоил ее, и она повалилась на подушки. — Я умираю, Олек?
— Я тебе не позволю, — с деланной беззаботностью ответил он.
— Ты любишь меня?
— Разве можно тебя не любить? Ты чаруешь всех на своем пути. — Это была правда. Скилганнон ни в ком еще не встречал такого чудесного характера, без тени злобы и ненависти. Даже со слугами она обращалась, как с равными, и дружески болтала с ними. Ее заразительный смех поднимал настроение всем, кто его слышал.
— Жаль, что мы не встретились раньше, когда ты еще не знал ее, — сказала Дайна. У Скилганнона упало сердце. Он поцеловал ей руку, и она заговорила снова; — Я старалась не ревновать тебя, Олек, но это сильнее меня. Тяжело любить кого-то всем сердцем, зная, что этот кто-то любит другую.
Он не знал, что ответить, и молчал, держа ее за руку.
— Ты лучше ее во всем, Дайна, — вымолвил он наконец.
— И все-таки ты сожалеешь, что женился на мне.
— Нет! Мы с тобой всегда будем вместе. До самой
— Ты правду говоришь, Олек?
— Чистую правду.
Она сжала ему руку и закрыла глаза. Весь следующий день он просидел возле нее. К вечеру она снова горела в жару и кричала от боли, а он смачивал полотенцами ее лицо и все тело. Дайна осунулась, темные круги легли под глазами. В паху вскрылся еще один бубон. Ночью Скилганнон почувствовал сухость в горле. Пот стекал со лба ему в глаза, под мышками побаливало, он нащупал там бугорки, начатки опухолей.
— Кажется, мне лучше, — с глубоким вздохом сказала Дайна. — Боль проходит.
— Вот и хорошо.
— У тебя усталый вид, любимый. Ты бы отдохнул.
— У меня есть хорошая новость, — улыбнулась она, — хотя сейчас, пожалуй, не время делиться ею. Я хотела сказать тебе об этом в саду, любуясь закатом.
— Сейчас самое время для хорошей новости. — Скилганнон напился воды. Горло опухло, воспалилось, и глотать было
— Сораи бросила для меня руны. У нас будет мальчик. Сын. Ты счастлив?
Его сердце словно пронзили раскаленным добела железом,
— Да, — сказал он. — Очень.
— Я на это надеялась. — Она умолкла, а потом опять стала бредить, вспоминая, как была в гостях у отца. — Он купил мне ожерелье с зелеными камнями, — говорила она. — Сейчас покажу. — Она порывалась сесть, и Скилганнон, удерживая ее, отвечал;
— Я уже видел. Очень красивое. Лежи, не вставай.
— Я совсем не устала, Олек. Пойдем погулять в сад,
— Погоди немного, и пойдем.
Она болтала без умолку и вдруг прервалась на полуслове. Видя, как застыло ее лицо, он подумал, что она спит, и потрогал ей горло. Пульса не было. Скрючившись на мгновение от острой боли в животе, он лег рядом с Дайной и обнял ее.
