Мы спрыгнули с высокой платформы, пошли пригнувшись. Неподалеку за путями начинался заросший кустарником овраг. Добравшись до него, мы слезли вниз и пошли по руслу небольшого ручейка.
Неужели они такие дураки и не предусмотрели, что мы можем спрятаться в овраге? Хотя, возможно, у них просто наличных сил не хватает, чтобы полностью оцепить вокзал. Каснор – большая община.
Точнее говоря, это даже несколько общин. Школы, интернаты, юношеские общины, как наша, и взрослые. Несколько больших предприятий. И вокзал у них огромный.
Вскоре мы отошли от железной дороги. Арни предложил идти вдоль полотна, насколько это возможно, чтобы добраться до какого-нибудь небольшого полустанка. И мы шли то по кустам, то под высокими заборами. Но ветка, вдоль которой мы шли, оказалась, как назло, тупиковой. Вскоре мы оказались перед высокими зелеными воротами депо, за которыми скрывались стальные блестящие нити рельсов.
Теперь нам пришлось идти прямо по городу. Здесь общины переходили одна в другую, заборов не было. Навстречу попадались разные люди – и молодые, и старые, и дети... Выглядело это немного странно. Непривычно. У нас в глубинке если уж детская община – там только дети, если юношеская – только молодые, неженатые люди.
Правда, общежития было несложно различать. Над молодежными было больше лозунгов, из окон кое-где неслась музыка. У входа стояли часовые. Семейные общежития выглядели более обжитыми, на окнах – занавесочки, на балконах то цветы, то какие-то лыжи, то лишняя мебель.
– Надо же, как интересно, – сказал Арни, – я думал, города все сплошь заборами перекрыты. А тут люди свободно гуляют.
– Ну понятно, – сказал я, – Номера-то у них все равно общинные. Они же не могут по своему номеру в чужой общине пообедать или взять что-нибудь.
– А я раньше жил в Баллареге, – сказал Таро негромко, – Так что знаю. В Баллареге так же.
– А твои родители жили в семейной общаге?
– Да. И я тоже.
– Как же вам разрешили? Ведь ты должен был попасть в школу...
– Не знаю, честно говоря. Отец там на какие-то рычаги нажал. Блат, в общем... Знаете, ведь дети высших государственных чиновников не живут в интернатах.
Арни остановился.
– Глядите!
На это стоило посмотреть. На желтом дощатом заборе висел плакат. С нашими физиономиями. Очень качественные, хорошие фотографии. Бледное, тощее лицо Арни, смуглое, черноглазое – Таро. И моя узкая длинная физиономия с острым подбородком и зеленоватыми глазами.
Разыскиваются... номера 128б – 218, 128б – 220, 128б -221... обвинение в государственной измене...
