Если бы кто-то в этот момент сказал ему, что он только что безукоризненно исполнил «полицейский разворот», он бы, наверное, удивился. Потому что в первый раз, на груженой машине да на такой скорости никто не может исполнить его безукоризненно.
«Нива» вильнула хвостом, но совсем чуть-чуть – сказался полный привод – и стала набирать скорость. Когда стрелка на спидометре задрожала, как в ознобе, у отметки восемьдесят, а мотор заревел, угрожая выскочить через капот, он резко переключился на третью, не снимая ноги с педали газа. Колеса чуть-чуть взвизгнули, но пробуксовка мгновенно исчезла, и машина понеслась вперед.
Скорость перевалила за сто десять, и он так же, рывком, воткнул четвертую. Все! Работы для правой руки не осталось. Переключать передачи больше было незачем. Он вцепился в руль обеими руками и пригнулся. В динамиках по-прежнему что-то щелкало и шуршало. И свист... Свист, доносившийся с заднего сиденья, становился все громче и громче.
Пожалуй, Макаревич был прав: дело – дрянь, и лету ко нец...
Из-за поворота показался бензовоз. Почему-то он стоял поперек дороги: громадная оранжевая цистерна перегородила неширокое шоссе целиком.
Увидев цистерну, он завизжал. От радости? Или в порыве охватившего его безумия? Этого уже не узнал никто.
«Нива» стремительно неслась на бензовоз, как самолет, управляемый камикадзе, – на американский линкор.
Он не чувствовал ни радости, ни облегчения, ни страха, ни жалости – ничего. Он просто давил на педаль газа – так, словно хотел продавить его сквозь пол и просунуть ногу в стоптанной сандалии в моторный отсек.
Он уже видел буквы, выведенные черной краской на боку цистерны. «ОГНЕОПАСНО». Среднее «О» и следовавшая за ним «П» снизу облупились. Он хорошо разглядел чешуйки отслаивающейся краски. Эти две буквы стали для него как цель, зажатая в перекрестье прицела. Туда он и направил машину. О... П...
Последовал страшный удар. «Ниву» смяло, точно она была из папиросной бумаги. Лобовое стекло рассыпалось на мелкие осколки, окрасившиеся чем-то густым и красным, будто в салоне лопнул шарик, наполненный кетчупом. Цистерна покачнулась и стала медленно заваливаться на бок. Левые колеса тягача оторвались от асфальта. Какое-то время – несколько секунд – тягач удерживал цистерну, но потом тоже стал опрокидываться. Еще до того как кабина МАЗа упала в придорожную канаву, раздался мощный взрыв.
Это было утром шестнадцатого июля. В девять часов сорок две минуты.
