– Понятно. А с чего ты такой? Праздник, что ли?
– Ну… – Кузьмич засмущался. – Короче, Серег, я, наверное, женюсь скоро.
– Да ты чего?
– Правда. Меня ведь… это… школьная любовь нашла. – Он сказал это таким тоном, каким обычно говорил: меня вчера опять шиза посетила. – Зовут Клава. В смысле Клавдия Федоровна. Дважды разведена, дети уже давно взрослые, ну и решила вдруг меня найти.
– И где же нашла? – поинтересовался Серега.
– Ну… это… – Кузьмич вздохнул. – В подвале, я там иногда кирял…
– Значит, семейная жизнь.
– Значит, Серега. Она ведь ко мне хотела переехать, еще когда я на льдине три года дрейфовал.
Тютюнин сделал круглые глаза, Кузьмич удивился:
– А я разве не рассказывал? – Нет.
– А чего это у тебя из карманов варежки торчат? С зимы, что ли, остались?
– Нет, Кузьмич, это они яйца согревают.
– Ух! – Младший приемщик в ужасе прикрыл рот рукой. – Неужели я накаркал, дурак старый?
– И да и нет. Яйца эти птичьи, а точнее фламинговые. Вот. – Тютюнин достал варежки с будущими фламингами и положил на прилавок. Затем проверил температуру, и оказалось, что она опять ниже нормы.
– Что такое? – озабоченно спросил Кузьмич.
– Температура падает, Кузьмич! Мы их теряем!
– Не дрейфь, давай их в меха засунем! Хотя…
– Что хотя?
– Без серьезной тепловой поддержки ничего не выйдет. Тут женщина нужна.
– Почему женщина?
– Ну, наседка куриная – она же женщина?
– Наверно, – пожал плечами Серега. – У меня по ботанике три было. Где же нам теперь взять женщину?
Пока они вели эти разговоры, подошло время открывать приемку и в дверь начали стучать.
– Сейчас откроем! – крикнул Кузьмич.
– Может, к старушкам обратимся, вон их за дверью – целая орава, – предложил Серега.
– От старушек толку мало, даже от целой оравы. Беги к Елене Васильевне!
– Так она поздно приходит!
– Сегодня рано пришла. Сам видел.
Тютюнин без лишних слов схватил рукавицы с неродившимися фламингами и выскочил в коридор.
В приемной директора он действительно застал Елену Васильевну, которая стояла возле пишущей машинки и что-то искала в свой сумочке.
Заметив взволнованного Серегу, державшего в обеих руках варежки, словно Дед Мороз подарки, Елена Васильевна удивилась.
– Ой, Сергей Викторович! – воскликнула она и взялась за левую грудь. – Вы меня так напугали!
– Елена Васильевна, мне срочно нужно ваше женское тепло!
– Сергей Викторович! – вскрикнула секретарша.
– В смысле у меня яйца холодные. Я хочу, чтобы вы их погрели!
Заметив в глазах женщины ужас, Тютюнин торопливо добавил:
