Скверное настроение графа еще усугубилось тем, что Александра его опередила. Василий погнал ворчащего Лазаря завтракать с бароном и обнаружил, что его невеста и на сей раз не собирается составить им компанию.
Как ни странно, но после этого он решил не спешить и целый час праздно сидел за столом, не обращая внимания на многозначительные покашливания Лазаря и его осторожные кивки на дверь.
Когда же Василий наконец покинул столовую, вчерашние три горничные тут же слетелись к нему: одна — со шляпой, другая — с плащом, а третья — с перчатками. Собственный слуга графа, Борис, обязанный прислуживать ему и Лазарю, увидев эту сцену, только пожимал плечами в знак своего бессилия справиться с женщинами и пробиться сквозь этот заслон.
К счастью, Василий, считая такой интерес к своей особе совершенно нормальным, едва обратил на него внимание и преспокойно позволил радостным девушкам одеть себя, даже не замечая, как красноречиво их руки задерживаются на его теле. За этим занятием и застала графа Александра, решившая выяснить, что задержало кардинцев; Увидев служанок, вьющихся вокруг Василия "с таким видом, словно бы некие интимные отношения с графом давали им на это право, Александра истолковала эту сцену абсолютно однозначно и с едким сарказмом заметила:
— По-моему, кто-то говорил вчера, что ему не терпится вернуться в Кардинию. Конечно, мне следовало бы догадаться, что человек ваших наклонностей и Темперамента не сможет оторвать задницу от постели в нужное время.
Она вышла, прежде чем Василий успел придумать достойный ответ. Служанки испарились при первых же звуках голоса хозяйки, а Лазарь, прикрывая рот ладонью, давился смехом. Но барон, стоявший в дверях столовой, казался не на шутку огорченным и смущенным, правда, не более, чем вчера за обедом, когда извинялся за поведение своей дочери.
— Она, гм, она…
Василий сжалился над несчастным, которого господь наградил такой дочерью:
— Не нужно никаких объяснений, господин барон. Как вы уже говорили, с ней требуется обращаться… э-э… с большим вниманием.
Теперь уже он с нетерпением дожидался этой возможности. Высмеивать его?! Да будь он проклят, если еще до исхода дня не заставит эту девицу проливать слезы. В конце концов презрение в умелых руках может стать смертельным оружием, а его руки в этом смысле были не просто умелыми — совершенными!
Когда Василий со своими людьми добрался до конюшен, Александра уже восседала на своем белом жеребце. Вчера граф отказался осмотреть имение и не знал, что у Русиновых было пять просторных конюшен, расположенных на пути от усадьбы до ближайшей деревушки.
