Кэссин подбежал к великолепно отполированному зеркалу, задрал рубаху и повернулся к зеркалу спиной. Да, так и есть!
Вот чего ему не хватало, вот что за исчезновение он ощутил за миг перед тем, как пропало наблюдение!
На его спине не было ни одного шрама. Жесткие юношеские мышцы покрывала совершенно гладкая кожа. Широкие неровные рубцы с рваными краями исчезли бесследно.
Край задранной до подмышек рубахи выскользнул из ослабевших пальцев, и невероятная картина исчезла из зеркала. Кэссин завел руку назад и кончиками пальцев провел по спине. Нет рубцов, да и только. Отчего-то это прикосновение убедило его больше, чем то, что представилось ему в зеркале. Кэссин криво улыбнулся. Значит, нет. И исчезли они сами. Кэссин был в этом уверен. Нет, не Кенет потянулся к нему сквозь стены своей темницы, не его незримое прикосновение стерло шрамы насовсем. Это случилось иначе. И незачем думать – как. Кэссин обдумает исчезновение шрамов потом. Когда будет время думать. Потому что рассвет уже не за горами, и думать времени больше нет. Только действовать.
Кэссин закинул за плечо свой узелок и вышел из Шелковой комнаты.
Ему предстояло спешить – из предместья до городских ворот путь неблизкий. Он должен поспеть до заката, пока створки ворот не сомкнулись до утра. Можно, конечно, и постучаться в какой-нибудь дом прямо здесь, в предместье… но не ошалеет ли хозяин дома, заслышав его просьбу? Не побежит ли к господину магу Гобэю жаловаться, что, дескать, спятил его ученик? До самого кэйри он, вернее всего, не доберется – но как знать, не заподозрит ли неладное старший ученик, оставленный дежурить у дверей? Не побежит ли к кэйри с докладом? И что тогда будет – подумать даже страшно. Нет, лучше не рисковать.
Кэссин все убыстрял шаги, потом и вовсе ринулся бегом: вечерний сумрак уже сгущался. Он должен успеть… должен… но может ли человек бежать быстрее заката? И Кэссин горестно вскрикнул, еще издали завидев в последних отсветах заходящего солнца, как закрываются ворота. Кэссин припустил изо всех сил, словно надеясь обмануть время и проскользнуть в сужающуюся щель… грохот огромного засова настиг его у самой стены.
Кэссин в изнеможении привалился к стене, ловя воздух пересохшим ртом. Никогда еще ему не приходилось так быстро бегать – даже в начале обучения, когда старшие ученики измывались над ним, выдумывая для него совершенно немыслимые поручения, и гоняли кто во что горазд. Даже тогда он так быстро не бегал. И все равно опоздал, Может быть, это сама судьба так распорядилась? Может, он все же принял неверное решение – и не стоит винить себя за то, что опоздал? Может, и не опоздание это вовсе, а знамение свыше?
