— Не придёт он сегодня, — сказал седой мужчина за рулём.
— Ты, Петрович, знаком с ним лично, — сказал с наглой усмешкой молодой парень, которому на вид было не больше двадцати.
— Бог миловал от таких знакомств. Ты лучше смотри внимательно и не болтай. Повидал я на своём веку таких умников, которые только и могут, что болтать языком. А вот когда коснётся дела, так сразу в кусты.
— Это ты о чём? — обидевшись, спросил парень. Петрович отмахнулся от него, как от назойливой мухи и достал сигарету, чтобы закурить.
Северин лежал на чердаке, в доме который находился напротив квартиры Жени. Подстелив старенький матрас, тупо лежал и ждал. Винтовка стояла рядом, он снял с неё прицел и использовал его как бинокль.
Служба в армии научила стрелка переносить любые жизненные трудности с особой стойкостью. Тот внутренний стержень закалённый Афганистаном, выручал не один раз. Он старался не брать на задание еду и воду. Организм в часы вынужденного ожидания, привык обходиться без ничего. Даже естественную нужду, он не справлял. Терпел до последнего, понимая, что нельзя оставлять на месте стрельбы никаких улик, которые после могут навести ментов на его след. Перед заданием он не употреблял алкоголь. Кофе старался не пить, чтобы не дрогнула рука в момент выстрела.
«Как хорошо, что в своё время я сделал ключи от чердака», — думал он, разглядывая прохожих. Тут стоял запах плесени и сырости. Киллер тихонько приоткрыл окно, вдыхая полной грудью осенний аромат. Грохот от битого стекла заставил милицейскую группу прекратить словесную перепалку и выскочить из машины. Они дружно подняли головы вверх и увидели, что разбитое окно в доме принадлежит Жене.
— Быстро к нему, — скомандовал седой водитель.
Паренёк рванул по улице, расталкивая ничего не понимающих прохожих. Третий парень с биноклем, внимательно смотрел на соседний дом, из которого могли стрелять. Он заметил на чердаке открытое окно.
— Петрович, я туда, — он показывал рукой на чердак. Выскочив из машины, со скоростью ветра побежал на другую сторону улицы.
Хмурый не находил себе места после встречи с Белым. Он искал вариант ответного удара, и вместе с Бананом обсуждал положение. Банану он доверял, это был единственный человек в бригаде, с которым он оставался, связан кровью. Тот был предан Хмурому как собака и ни разу не подводил.
— Унизил меня Белый, — сказал Хмурый Банану. Они сидели вдвоём в машине, возле дома Хмурого.
— Надо наказать, — ответил Банан, и ударил кулаком по торпеде.
