«Молодец Макс! – подумала Наташа. – Снова его способности пригодились нам в реальном опасном деле. Как только милиционер все узнает, а значит, и мы вместе с ним, мы заставим его нас отпустить».
Вообще-то, было бы проще воспользоваться телекинетическим даром Кати или пирокинетическим – Игоря и устроить в отделении большой погром.
«Ну что ты, Макс! – возразила Катя. – Нас тогда по всей Москве станут искать, и мы будем только прятаться. Так что заниматься нашим делом нам не дадут».
Тем временем дежурный уже не просто нашел информацию по разыскиваемому нами субъекту, но и прочитал ее (а я, естественно, угадал ее у него в мыслях) и даже отправил на печать. Отлично! Не будет уже ставших привычными споров о том, куда повернуть, в какую дверь идти и тому подобного.
«Давай распечатку сюда», – мысленно приказал я милиционеру, и он, подойдя ко мне, протянул листок.
«Аввакум Осипович Кудрявцев, 1948 года рождения», – прочитал я. Ну, конечно, просто отличная подделка документов. Впрочем, с фотографии на меня смотрел старый-престарый дед лет восьмидесяти пяти, сморщенный, как печеное яблоко (видно, не успел попользоваться достижениями современной косметологии). Однако в этом древнем облике все еще угадывались знакомые черты: широкая лысина, хитрый взгляд. Даже зрение со временем сохранилось прежним: все те же толстенные очки «плюс бесконечность».
Далее шли адрес, телефон и другая информация, которая нас, в общем-то, не интересовала. Но она могла пригодиться, и я сложил листок и сунул его в карман. Не давая дежурному опомниться, я снова подверг его своему мощному телепатическому воздействию и внушил, что все наши личности уже установлены и все нормально, а потому он должен нас (точнее, остальных ребят – я-то уже был свободен) отпустить на все четыре стороны и даже подбросить на летуне туда, куда нам надо.
«Наглый ты, Макс», – в шутку пожурила меня Оля.
«А что тут такого? – усмехнулся я. – Я, например, не собираюсь пешком топать неизвестно куда. К тому же время-то уже… так… (я посмотрел на часы) да, уже полчетвертого».
Когда мы вышли из отделения, над нами по-прежнему висело ночное, черное с синевой, звездное небо, с которого на Землю смотрела большая светло-желтая Луна. Впрочем, любоваться красотами неживой природы нам было абсолютно некогда, и через минуту мы уже «грузились» в свободный, одиноко стоявший возле милиции канареечный летун. Дежурный был молчалив и чрезвычайно сосредоточен. Я специально не давал ему отвлекаться: он должен был думать только о том, что мы – важные персоны и нас надо доставить, куда мы потребуем.
