Я огляделся, повернулся к официанту, собирающему битую посуду, и указал на модно одетого молодого человека, стоящего около колоны:
− Кто этот парень?
− Сын хозяина
− Можешь его позвать?
Он удивлённо и внимательно посмотрел, но как вышколенный официант знал, просьба клиента − закон. Молодой человек, выслушав официанта с улыбкой, подошёл и представился:
− Амир, чем могу служить, эфенди?
− Мы приехали из Баку. Я хочу также одеть моего брата, − и указал на Фуада. − Не поможете нам?
− С удовольствием.
Я извлёк бумажник и вытащил две тысячи евро.
− Тогда возьмите эти деньги. Одеть с ног до головы, хватит?
− Больше, чем надо.
− Тогда ещё постричь и побрить, − и прошептал на ухо. − Всё что на нём порвать и выкинуть.
Фуад сделал несколько шагов к выходу, на полпути остановился и заявил:
− Предупреждаю, стричься не буду.
− Отлично, не стригись, орёл лохматый, только причешись и сбрей эту кошмарную бороду. Всё, жду.
− Искупались, теперь бриться и новый костюм. Ты что, хоронить собрался меня?
Стрелки часов показывали уже начало четвёртого, когда, наконец, они появились. Костюм из тёмно-серого твида, светло-серая рубашка-батник в мелкую клетку, неширокий тёмный галстук и тёмно-вишнёвые, почти чёрные туфли.
Я исторг вопль и едва не свалился со стула.
— Что они с тобой сделали? Кошмар! Смотри, как окружающие смотрят на тебя.
Он оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в неправде моих слов, улыбнулся, только потом прошагал и упал в пододвинутое ему кресло.
− Фофа, ты и галстук надел?
− Это чтобы на нём повеситься.
− Брось! У тебя даже походка изменилась. Держи свой кейс, рассыльный только что принёс. Теперь ты полностью “упакован”.
Смущаясь, весь пунцовый, налил мне и себе вино, отставил бутылку в сторону, кивнул:
− А что, ничего! Мне нравится костюм. Он из последней коллекции самого Нино Черрути, − отвернул ворот и показал лейбл. − Такой же у Ричарда Гира в фильме ”Красотка”. Теперь давай выпьем.
− Не возражаю.
Фуад в свои тридцать девять лет не носил ничего подобного. Единственный сын у матери, учительницы иностранного языка в нашей школе, всю жизнь проходил в протёртых до дыр джинсах и стоптанных спортивных туфлях.
Я приподнял плечи, чтобы вобрать воздух в лёгкие, выдохнул и начал:
− Я хочу поговорить с тобой и буду предельно кратким. Только прошу, будь внимателен и выслушай до конца.
− Кончай свою кибернетику, Малик. Не тяни, − и начал аккуратно складывать кисти и краски в кейс.
− Я хочу поговорить о тебе. Скажи мне, многие поздравили твою мать с шестидесятилетием. Я имею в виду родственников и знакомых.
