— Это же первое, чему ты научил меня, помнишь? О, как сейчас слышу лекцию о важной роли капитана и ответственности команды. Само собой подразумевалось, что в роли капитана выступаешь ты, а я — твой скромный экипаж.
Эрвин по-мальчишески рассмеялся, и ветерок понес смех далеко по морской глади.
Вместе они быстро подняли кливер, действуя так слаженно, будто и не было перерыва в три года. Потом Эрвин включил мотор и вывел сверкающую на солнце яхту в открытый простор залива Сан-Франциско.
Мелия всегда удивлялась, почему в море испытываешь такое необыкновенное наслаждение. Самые лучшие, самые дорогие воспоминания об Эрвине связаны с этими волнующими часами, проведенными на яхте, когда они вместе скользили по необъятному простору и пьянящий морской ветер бил в лица. Это были часы, исполненные самого острого счастья, красоты и какой-то дикой романтики. Подобно драгоценным сокровищам хранились эти воспоминания в душе.
Отойдя от причала, они выключили мотор, подняли большой парус, и лодка плавно заскользила, разрезая носом изумрудно-зеленые волны.
— Зачем звонила Николь? — спросил Эрвин с небрежностью, которая не могла обмануть Мелию.
— Так, пустяки. Вообще-то я сейчас работаю на тебя, — улыбнулась лукаво Мелия. — На все остальное времени остается очень мало.
Глаза Эрвина сощурились от солнца, волосы разметал ветер. Как он хорош собой! И Мелия почему-то решила, что он думает о ее последнем свидании с Чарли. Хотелось сказать, что у них с Чарли все кончено, но прежде чем придумала, в какую форму облечь признание, Эрвин заговорил вновь.
— Внизу — пакет с жареной курицей. Если проголодалась, тащи.
— Жареная курица! — воскликнула Мелия. — По секретному рецепту? С приправой из девяти трав? — И отчего это на воде всегда разыгрывается такой волчий аппетит?
Эрвин, изогнув бровь, язвительно ухмыльнулся.
— Да, именно жареная. Я помню твою слабость к этому блюду. Еще там — бутылка шардонэ.
Мелии не нужно было повторять дважды. Она побежала в камбуз, разложила еду по тарелкам, прихватила бутылку и стаканы и аккуратно подняла все наверх.
Потом она сидела рядом с Эрвином на палубе, держала тарелку на коленях и ела, смакуя каждый кусочек. Должно быть, счастье так и светилось на лице, потому что девушка вдруг поймала на себе заинтересованный взгляд. Застыв с поднятым куском, вопросительно взглянула на Эрвина.
— Что такое?
— Ничего, — улыбнулся он. — Просто люблю смотреть, когда женщина ест с аппетитом.
