Я заметила как его пальцы дрожат. Он был так взвинчен, что я едва могла разобрать его испанский.
— Просто так случилось что в вашей канализации труп, — ухмыльнулся Эрнандес.
— Я не знаю, как он попал туда! — воскликнул Серано, заглядывая в глаза всем по очереди.
Гальяно направил свои черные линзы на него.
— Что еще вы не знаете, сеньор?
— Ничего! — его глазки бегали туда-сюда.
Гальяно устало вздохнул.
— У меня нет времени на эти игры, сеньор Серано. Но запомните вот что, — и он ткнул прямо в большую синюю букву «С» на ковбойской рубашке Серано. — Когда все здесь закончится, нам с вами предстоит долгий разговор по душам.
Серано дернул головой, но ничего не ответил.
Космические линзы Гальяно уже отвернулись к экскаватору.
— Все готово? — крикнул он.
Ксикей переговорил с водителем и тут же поднял большой палец вверх. Затем он указал мне на ящик с инструментами и обмундированием, возле которого стоял коп и жестом показал что пора переодеваться. Я в ответ согласно махнула рукой.
Гальяно снова повернулся к сеньору Серано.
— Сегодня ваша работа это сидеть, — он махнул в сторону колченогого дивана. — Сидеть и молчать.
И он сделал над головой круговое движение рукой, тем самым давая всем понять, что пора за работу.
— Vámonos.[10]
Я поспешила туда, а за моей спиной ожил экскаватор.
Пока я натягивала специальный комбинезон и высокие, до самых колен, сапоги экскаватор маневрировал по площадке. Затем послышался скрежет металла, ковш упал на землю с глухим стуком, загреб землю, оголяя входной люк, и вывернул набранное слева от себя. Утренний воздух наполнился запахом свежей почвы.
Вытащив из кармана диктофон я пошла к краю ямы.
Один взгляд вниз и мой желудок восстал.
Отсеки коллектора были наполнены отвратительной темной жидкостью, покрытой слоем органической пены. Миллионы тараканов разбегались в стороны по этой жиже.
Ко мне подошли Гальяно и Эрнандес.
— Cerote[11] — промычал Эрнандес, прикрывая рот ладонью.
Гальяно промолчал.
Сглотнув, я включила диктофон. Назвала дату, время, место и имена присутствующих.
Ковш очередной раз продвинулся и опустился, зачерпнул еще порцию земли и отвернулся в сторону, высыпая почву. Появился второй цементный люк, и тут же был вывернут ковшом. Третий. Пятый. Смрад разложения уже перебил запах свежекопанной земли.
По мере продвижения, я комментировала в диктофон все происходящее. Ксикей все фотографировал.
Был почти полдень, когда все восемь крышек были открыты и коллектор стал полностью виден. Я увидела кость руки, застрявшую в западном отверстии, немного ткани в юго-восточном отсеке, и какой-то синий пластмассовый предмет с обломками костей в выходной трубе.
