Наше преступление | страница 51
— Куда его прикажете положить? — спросилъ служитель.
— Несите его обратно къ нимъ. Куда хотятъ, туда пусть и дѣваютъ. Намъ пьяныхъ не надо, — отвѣтила фельдшерица, стоя передъ умывальникомъ и намыливая руки. Выходя изъ комнаты, въ две-ряхъ она столкнулась съ бабами.
— Перевязку я ему сдѣлала, а оставить въ боль-ннцѣ ие могу. Ему >II^^^е^ГОик>іа^Г>ек>Н^и
76
чего. Сейчасъ его одѣнутъ и вынесутъ вамъ и за-бирайте съ Богомъ!
— Да намъ взять-то некуда... — отвѣтила Акули-на, горестно разводя руками.
Фельдшерица молча нрошла мимо нихъ въ кори-доръ.
— Некуда взять-то... — повторила Акулина. — Еще помретъ дорогой. Головушка моя бѣдная, што жъ тогда дѣлать-то? нѳльзя намъ взять... нѣтъ... Куда же взять-то?
— А-а, ѳще разговоры...
Фельдшерица круто поверпулась и вошла снова въ операціонную комнату.
— Сейчасъ снеста его внизъ и положить въ су-масшедшую палату, — приказала она служителямъ: — сейчасъ же, сію минуту. Нахалы, свиньи гряз-ныя...
Отдавъ такое приказаніе, фельдшерица хлопнула дверью и стремительно удалилась въ дежурную ком-нату.
Обернувъ совершенно голаго Ивана въ простыню, служители по каменнымъ ступенямъ выпесли его въ полуподвальный этажъ и положили на прочной, вы-сокой желѣзной кровати въ узкой, длинной комнатѣ, съ маленькимъ подъ сводчатымъ потолкомъ оконцемъ съ желѣзной рѣшеткой.
Эта комната служила временнымъ помѣщеніемъ для помѣшанныхъ, гдѣ они содержались до отправки ихъ въ губернскій городъ въ спеціальную лечебницу. Воздухъ здѣсь былъ затхлый и тяжелый, вслѣдствіе отсутствія вентиляціи и сосѣдства кладовыхъ и кухни.
Акулина, набравшись смѣлости, сходила въ де-журную комнату и умоляла фельдшерицу оставить ее на ночь при сынѣ.
Та наотрѣзъ отказала.
— Она у насъ лютая! — отозвался о фельдшерицѣ одинъ изъ служителей,>?^^^>ИI^е]|ГпЩ>IГ&.гШI]:Ю' важивалъ бабъ за дверъ изъ опѳраціоиной. — На ее какъ иаѣдетъ: другой разъ хошь голыми руками со бери, а ^ругой — колется, што ершъ. Заносится такъ, што бѣды, и чего заносится? Мать ейная иріѣзжала намедни: совсѣмъ чернопятка, што и мы, грѣшные. Вотъ попросите завтра дохтура, главнаго здѣся. Про-стой баринъ, не постоитъ, дозволитъ...
XV. .
Ночыо Иванъ сталъ метаться, тяжело, какъ куль, свалился съ кровати на кирпичный полъ и замы-чалъ. .
Его томила жажда; ему казалось, что онъ пла-ваетъ въ водѣ и жадно ловитъ ее ртомъ, и вотъ-вотъ захватитъ глотокъ и проглотитъ, но вода плескалась подъ самыми его губами и все усдользала. Онъ дѣ-лаетъ все болѣе и болѣе частыя и отчаянныя усилія и все напрасно: вода нѳ давалась. Такъ продолжалось долго.