Такимъ образомъ въ качествѣ обвиняемыхъ были привлечены только трое. Рыясовъ вмѣсто того, чтобы раздѣлить участь товариіцей, явился важнымъ сви-дѣтелемъ — очевидцемъ преступленія. Ларіоновъ, не опороченный ни Рыжовымъ, ни Деминымъ, избралъ самую благую часть: привлеченный въ качествѣ свн-дѣтеля, онъ ото всего отперся, заявивъ, что въ день убійства Кирильева былъ настолько пьянъ, что всю дорогу спалъ въ телѣгѣ и иичего не -видѣлъ, не слы-шалъ и ничего не помнитъ.
Не добившись того, чтобы стороиы примирились кще при ясизни Ивана, и не имѣя теперь возможности замять это происшествіе, слѣдователь повелъ дѣло такъ, чтобы преступники возможно меньше пострадали.
Егора Барбоса и его молотобойца, которые у ста-нового опредѣленно показывали, что Сашка грозилъ Кирильеву.расправиться съ нимъ за отобранную землю, онъ такъ сбилъ и запугалъ предупрежденіями объ от-нѣтствсчшости за лжесшодѣтельеіеі.пги >,а>,^ак>иГи
205
показанія еведены были имъ на нѣтъ. Показанія Аку-лины, проливавшія свѣтъ на взаимныя отношенія сто-ронъ и невыгодныя для убйцъ, особенно для Сашки, онъ, пользуясь безграмотностью свидѣтельницы, ском-калъ такъ, что изъ нихъ получилась чепуха. Подоб-нымъ же образомъ было поступлено н съ Рыжовымъ, когда онъ заикнулся о томъ, что убійцы ограбили Ивана, 1'акъ какъ это обстоятельство могло значительно отяг-чить вину преступниковъ, то слѣдователь намеками далъ понять Рыжову, чтобы онъ объ этомъ помалкивалъ, дабы не ухудшилось его собственное положеніе.
Рыжовъ испугался и рѣшилъ молчать.
Слѣдователь объ ограбленіи ни слова не упомянулъ въ яротоколѣ.
X. /
Въ этотъ день старикъ Пётра съ утра собирался съ Егорушкой на молотьбу, но чувствовалъ себя на столько слабымъ, что едва слѣзъ съ печи. За завтра-комъ онъ только едва прожевалъ и проглотилъ кусокъ чернаго хлѣба и, запивъ глоткомъ воды, полѣзъ снова на печь за кафтаномъ, но не успѣлъ еще занести ногу на первую ступеньку лѣсенки, какъ оборвался и, взмах-нувъ въ воздухѣ руками, упалъ на полъ. Немпого оправившаяся за послѣдніе дни Парасковья, Егорушка и Катерина бросились къ старику и стали окликать его. Пётра лежалъ съ открытымъ ртомъ, на спинѣ,широко раскинувъ сухія руки, и не шеведился. Его перга-ментное лицо поблѣднѣло еще сильнѣе. Семейные Под-няли его, на рукахъ перенесли и положили на лавку головой къ образамъ, ногами къ устью печки.
Цѣлый день старикъ пролежалъ, не открывая глазъ, не шевелясь и не отзываясь на оклики.
Вечеромъ, когда изъ города вернулся Леонтій и на столѣ горѣла лампа, Пётра пришелъ въ себя и пошеве-лился. Къ нему подошла
