), дегтемъ, натокой, кре-стиками, лентами, иголками, нитками и т. п. мелочыо, поэтому деньги у него никогда не переводились. Го-родскіе торговцы, у которыхъ Иванъ бралъ товары въ кредптъ, нахвалиться пе могли его честпостыо, акку-ратпостыо въ деиежныхъ расчетахъ, его нріятнымъ ха-рактеромъ и трезвостыо. .
Въ нослѣдніе годы мечты Ивана шли уже далеко: .онъ стремился сколотить торговлей столько денжо-нокъ, чтобы поставить хозяйство на всей своей землѣ.
Парни, во всемъ зависимые отъ своихъ отцовъ, завидовали Ивану, его достатку, его умѣнью заши-бить деньгу, его хозяйственпой самостоятельности, на-конецъ его чистой одёжѣ.
— Степанъ, Лёшка, чего сйдите? пойдемъ за ви-номъ. Вндишь, Ванюха цѣлый рупь далъ. И ты, Серега пойдемъ. Чего? — звалъ Сашка своихъ това-рищей.
шшш.еіап-кагак.ги
*) глшіяная посуда.
Два озимовскихъ парня тотчасъ же поднялись съ корточскъ и вылѣзли изъ кузиицы вслѣдъ за Сашкой.
— Ну, Серега, глухой чортъ, пойдемъ. Чего? — кршснулъ съ улицы Сашка.
— Не донесете втроемъ-то, надорветесь. Подсобить надоть! — сказалъ Ларіоновъ, ухмыляясь и слѣдуя за товаршцами.
IV. •
Ближпяя казенная винная лавка, та самая, около которой, выслѣживая Ивана, иедавно бстанавливались парни, находилась всего шагахъ въ двухстахъ отъ кузницы.
Это былъ новенькій с.вѣже-выкрашешшй желто-сѣрый двухъ-этажный деревянный домикъ. Двери и переплеты оконныхъ рамъ били въ глаза своей бѣ-лизной; стекла были новыя, большія, свѣтлыя; крыша ярко-зеленая; крыльцо въ четыре широкихъ ступепи, сколочеішое изъ новыхъ тесаныхъ досокъ, заіцища-лось отъ непогоды павѣсомъ, поднятымъ на точоныо столбики. .
Среди грязпо-сѣрыхъ, хмурыхъ, подслѣповатыхъ мѣщанскихъ домишекъ опъ высматривалъ, каісъ раз-ряженнал въ пухъ и прахъ кокотка въ толиѣ полу-ниіцихъ бѣдняков>-ь; фасадомъ онъ стоялъ на косыхт. къ улицѣ.
При, взглядѣ на него. приходила въ голову фан-тастическая мысль, что домикъ, устыдясь своего по-зорпаго ремесла, отвсрнулъ размалеванное, присты-женное лицо свое отъ ігеумытыхъ, но почтенныхъ со-сѣдей въ грязный, заброшенный закоулокъ и уперся скоифужениыми глазами въ пропшвшую, облѣплен-пуго зелеными лишаями глухую .стѣну кособокаго, безъ крыши, съ торчащими стропилами, амбара. И каза-лось, пѣтъ ему другого болѣе радостнаго вида, какъ вѣчно торчаіцій гнилой да оІ'Л>:п-'клаглк>(1'^‘
рога кровопролитныя драки озвѣрѣвшихъ отъ пере-поя мужиковъ, и казалось, никогда онъ ничѳго иного нѳ услышитъ, кромѣ нѳпристойныхъ выкриковъ, да рѣ-жущѳй непривычноѳ ухо, какъ ударъ кнута, мерзкой ругани, въ какой отводитъ свою безстыдную, темную душу, опустившійся нижѳ скота, разнузданный, спив-шійся русскій чѳловѣкъ.
