— Мать была больна. Я не помню: ласкала она меня когда или нет. Я самый младший в семье. В войну она умерла. Мне тогда было двенадцать лет. Может, вам не интересно?
— Продолжайте, пожалуйста, прошу вас.
— И остался я один. Жить к себе взял старший брат.
Андрей грустно улыбнулся, вспоминая те далекие и вместе с тем близкие годы, одновременно горькие и радостные.
А было у него три брата. Старший — Василий, молчаливый, угрюмый человек, имел большую семью — шестеро детей, мал-мала меньше. Работал на заводе, на фронт не взяли — остался по брони. Привел в свой дом Андрея и сказал своим:
— Андрюшку не обижать!
Трудно доставалось в большой братовой семье, и не только Андрею — всем. И никогда, никто не упрекнул Андрея, что он лишний рот. Жена Василия не делала различия между ним и своими детьми.
Вскоре после войны прикатил в гости средний брат Виктор. Приехал по какому-то делу: говорил, что в командировку. Навез кучу подарков. Особенно щедр был к младшему брату. Говорил без умолку, горестно вздыхал, сочувствовал трудному житью-бытью Василия и хвастался, что сам устроился лучше. Василий слушал молча, исподлобья наблюдал за Виктором, а потом отрубил:
— Не хвастай! Я лучше тебя живу — у меня дети, видишь сколько! А у тебя нет. Значит, нет у тебя радости.
Виктор обиделся и вскоре уехал. Уезжая, сказал Андрею:
— Ты, брательник, приезжай ко мне. Не покаешься.
Андрей решил воспользоваться приглашением. Не то, чтобы уехать хотел в Свердловск насовсем, нет, просто погостить, посмотреть на город. Жена Василия собрала ему чемоданчик, и Андрей отправился в путь.
— Зря! — в напутствие сказал ему Василий. — А впрочем охотку не сбиваю. Съезди.
В большом, шумном городе Андрей с трудом разыскал квартиру Виктора. Робея, нажал кнопку звонка. Дверь открыла дородная сердитая женщина в цветастом халате. Андрея осмотрела подозрительно.
— Кого надо? — сурово спросила она. Андрей назвался. У хозяйки это не вызвало особой радости. Равнодушно повернулась к гостю спиной и крикнула:
— Витя! К тебе!
Виктор вышел в полосатой пижаме, в тапочках на босу ногу. В коридоре горела лампочка, и тусклый свет ее глянцем ложился на лысину брата.
— А! — произнес он. — Ты! Ну входи, входи.
Хозяева оставили Андрея в кухне, а сами ушли в другую комнату советоваться. Андрей чутко прислушивался к бубнящим за стенкой голосам, но понять ничего не мог.
Наконец Виктор появился в кухне один, присел напротив Андрея и, пряча глаза, начал:
— Видишь ли, какое дело, брательник. Тут у нас появились непредвиденные обстоятельства, так что ты сам понимаешь…
