— Ладно, пойдем ко мне, выпьешь мартини, и все будет нормально!
— Я не хочу мартини, я уже пила сегодня, — тускло сказала Маша.
— Ну как хочешь… Пошли… — голос Кирсанова зазвучал мягко, почти даже нежно.
Маша медленно встала с корточек и вскоре исчезла из поля зрения Ларисы. А еще через несколько секунд дверь на кухню бизнесмена закрылась, и на черной лестнице опять воцарились темнота и тишина.
Выждав с полминуты, Лариса осторожно, но в то же время быстро спустилась, пересекла кухню и вскоре оказалась в коридоре «своей» коммуналки. Там все было по-прежнему. Проверила дверь в комнату Маши Соколовой — она была заперта. Лариса прильнула ухом к большому отверстию для ключа и услышала заливистый храп, который, по всей видимости, издавал жених Маши.
«Вот так-то, мальчик, меньше пить надо, меньше надо пить! — как-то зло подумала Лариса. — Пока ты тут храпишь, в соседней квартире с твоей Машей Бог знает что происходит.
Хотя, с другой стороны, что значит — Бог знает что?! Жизнь там течет, обыденная, рутинная… Девушка живет одна, больная тетя, денег не хватает… Жених какой-то несерьезный, судя по его дешевенькой рубашке, болоньевым штанишкам и китайским кроссовочкам…
А там, за железной дверью — мартини и дензнаки в обмен на скромное и тихое Машино сексуальное обаяние… Может быть, она и напоила-то его специально, чтобы к Кирсанову слинять. Договорились, наверное, они уже заранее… Только вот для чего эта завеса таинственности, встречи на темной черной лестнице?»
Лариса вошла в комнату медсестры Дебревой в тот момент, когда наступил наконец перелом в игре и к двум дуракам прибавился еще один, такой же, и новоиспеченная дура.
— Ну, ты куда пропала-то? — спросил Ларису Иванов.
— Так, инспекцию проводила.
— И удачно?
— Не знаю… Как сказать…
И она пересказала обо всем, виденном ею на черной лестнице.
— Я всегда подозревала, что эта тихоня не так проста! — убежденно заявила Наталья. — Надо же, Кирсанова охмурила! Вот тебе и Маша — скромница наша!
— Ну а что — девчонке тоже жить как-то надо, — рассудительно пробасил Леня Лисовенко.
— А я как живу? — брякнула в ответ Дебрева. — Во всяком случае, по разным там не шляюсь…
Иванов скептически оглядел новый цвет волос медсестры, потом прошелся взглядом по ее уже заметно поплывшей фигуре и мысленно сделал вывод, что на том сегменте рынка, где сейчас действует Маша Соколова, медсестре делать нечего.
Видимо, примерно разгадав ход мыслей охранника, Дебрева обиженно поджала губы и потянулась за сигаретами.
