Но этому удивляться особо не приходилось. Отношения этих людей, которые находились в состоянии так называемого «кризиса среднего возраста» целиком строились на психической патологии…
Действительно, все выглядело очень странно. У одного умер друг, у другой — любовник, человек, которого она, судя по всему, любила… А они радуются жизни как ни в чем не бывало. Да и потом эта мутная история с похищением — совсем не вяжется…
— Прямо-таки ренессанс отношений наблюдается у вас с Виктором, — ехидно заметил Абрамцев, укоряюще взглянув на Борисову, когда они уже сидели в «Вольво».
— Призрачно все в этом мире бушующем, — запела вдруг Борисова. — Прикурите лучше мне сигаретку, Павел Николаевич… Спасибо…
Переходы от одного состояния к другому происходили у нее на протяжении всего пути: она несколько раз принималась петь, смеяться, грустить, но не сказала ничего конкретного, что могло бы пролить свет на суть дела. Лишь один раз она высказалась определенно — когда Абрамцев заговорил о похоронах Фомина, она тут же жестко сказала, что не хочет говорить об этом.
Единственное, что Лариса сумела уяснить для себя из разговора в машине, так это то, что Арину забрал из психиатрической больницы Лохман, договорившись с врачами. С ее полного согласия. Ко всему прочему, в ту самую ночь, когда произошла трагедия, Лохман действительно совершил, так сказать, умыкание невесты. Причем, как получалось, с ее согласия — пусть и постфактум. А кунаки влюбленного джигита на «Ауди» навешали оказавшимся крайними в той ситуации Ларисе и Ольге Ардабацкой. Конечно, можно было раскручивать дело и так или иначе призвать их к ответу, но…
Ларису в данный момент интересовала другая проблема. Кто же все-таки взорвал Фомина? Отношения между участниками драмы были очень запутанными, неоднозначными, ко всему прочему, все они были, мягко говоря, не очень нормальны в плане психики. Словом, загадка оставалась, и Лариса, любившая подобные головоломки, твердо решила разобраться во всем до конца.
Вскоре они уже подъезжали к частному дому, где дружным «шалманом» проживали трое подруг. Дома была только Петрова. Она сначала удивилась, потом несказанно обрадовалась и буквально задушила в своих объятиях Арину.
— Где ты была? Что вообще происходит?
— Ничего страшного, — мягко успокоила ее Борисова. — Скажи лучше, как Маша.
— С ней все в порядке, она в школе.
— Ну, и отлично. Мне надо принять ванну и поспать.
— Конечно, проходи.
Арина прошла в глубь дома, а Лариса с Петровой и Абрамцевым расположились на кухне, где гостям был предложен ароматный чай.
