Дверь открывала с опаской, но в квартире было тихо, трупов нигде не валялось. В ванной шумела вода, отчего-то я решила, что там моется приезжая девушка. Но она, словно услышав мои мысли, вышла из Сашиной комнаты. Судя по всему, они только что занимались любовью. На щеке у нее наметился синяк, пока еще красный, а нос, на удивление, распух совсем немного. Но незнакомка была так хороша, что даже это ее не портило. На ней красовались голубые джинсы и красная футболка, под которой просматривалась грудь, впечатляющая и размерами, и упругостью. К этому надо было добавить тонкую талию, широкие бедра и круглую попу, и создавалось полное впечатление, что передо мной ожившая античная статуя. Статуя протянула мне руку и представилась Таней. В ответ я тоже назвала имя, не забыв невзначай добавить, что являюсь хозяйкой квартиры: парочка уже начинала действовать мне на нервы, они вели себя так, будто я — назойливая гостья, и ничего больше. Таня попросила сделать ей кофе. Я решила, что мне тоже не помешала бы кружечка, и поставила на плиту чайник. Пока вода закипала, появился Саша, еще влажный после душа, ни на меня, ни на Таню он не смотрел, но вид имел, конечно же, не виноватый, а какой-то утомленно-отчужденный. Объясниться по поводу приезда Тани он и не подумал. Такое хамское поведение мне не нравилось, но пока я решила не возникать и посмотреть, что же будет дальше, боялась спугнуть начавшееся везение. Я заварила кофе для Тани и Саши: кружек было всего две, но я, как хозяйка, могла подождать. Но Таня не спешила взять протянутую кружку. Сначала она, подняв в недоумении брови, несколько секунд рассматривала ее, а потом, переведя на меня надменный взгляд, спросила:
— Здесь что, посуда как в тюрьме, железная?
Я перевела дыхание, сосчитала до трех, успокоив себя мыслью, что не стоит сердиться на человека, который, сам не ведая того, несет мне спасение.
— Не знаю, какие кружки подают в тюрьме, пока еще, благодарение Богу, там не была. А что касается железа, Таня, то с недавних пор у меня завелся полтергейст. У него очень своеобразный вкус: совершенно не выносит стеклянную и фарфоровую посуду, всю уже переколотил.
Таня смотрела недоверчиво, Саша по-прежнему на нас не обращал внимания, не вмешиваясь в разговор, вроде бы он его и не касался. Ну нет, подумала я, у тебя не получится свалить все на меня, посуду расколошматил ты и девушка тоже твоя, вот и разбирайся с ней как хочешь. Вслух я ничего не сказала, а забрала злополучную кружку, ушла в свою комнату и плотно прикрыла дверь. Когда через несколько минут я снова посетила кухню, в ней уже никого не было, а из Сашиной комнаты доносились раздраженные голоса. Я подумала, что новогодний праздник из-за этой парочки может получиться весьма бурным.
