Вот уже лет десять, как Лилькой овладело желание во что бы то ни стало заиметь ребенка. Она безуспешно пыталась забеременеть от каждого любовника, которые то и дело случались в ее безалаберной жизни. Хорошенькая, пухленькая, любящая уют и домашнее хозяйство, она пользовалась большим успехом у мужчин, но никто из них почему-то не задерживался надолго. После очередного разрыва Лилька долго ходила как в воду опущенная, правда, истерик не устраивала — это она делала только по пустякам. Потом опять знакомилась с кем-нибудь, быстро влюблялась и порхала до нового разрыва. А вот забеременеть не получалось. Мне давно хотелось избавить ее от напрасных надежд, тем более что и возраст поджимал, как-никак сорок один год. Но эта тема была для подруги крайне болезненна, я не знала, как приступить к разговору.
— Нет, я действительно беременна, врач подтвердил, срок — три месяца. Ты ведь знаешь, врачи всегда говорили, что у меня все в порядке!
От удивления я не нашлась, что сказать. Она с упреком посмотрела на меня:
— Ты за меня совсем не рада? Интересно почему? Тебе так можно было рожать, а как я собралась, ты уж и слов не находишь!
Хотелось возразить, что я-то рожала молодой и замужем, но благоразумно промолчала. Это все она и без меня знает.
— Нет, Лиля, я рада за тебя, очень рада, просто как-то все неожиданно. Но вот что хочу спросить: отец ребенка в курсе? Ты женщина храбрая, но одной растить ребенка трудно. Ты ему сказала?
Лилька слегка замялась и, к моему удивлению, покраснела, но улыбаться не перестала:
— Да, он знает. Очень рад. Наверно, теперь поженимся.
— О! В самом деле? Поздравляю! Вторая прекрасная новость. Но не тяните со свадьбой. Надеюсь, меня-то ты пригласишь? А кто он? Я его знаю? Подожди, подожди, помнится, ты не так давно была у кого-то на даче, это он?
Лилька отрицательно покачала головой, потом лукаво посмотрела на меня и выпалила:
— Это Павел!
— Как будто мне это что-то говорит. — Я улыбнулась, но она молчала. — Постой, не хочешь ли ты сказать… Нет, этого не может быть! Лилька! Ну что же ты молчишь? Какой Павел, мой? Мой Павел?!
— Да. Твой, твой, вернее, бывший твой. Что ты так подскочила, вы же давно разошлись. Он давно человек свободный, я тоже, почему бы и нет?
Я с ужасом смотрела на нее. Лилька говорила какие-то невозможные вещи. Где-то в области солнечного сплетения нарастало странное сосущее ощущение, похожее на тошноту. Может быть, именно об этом Павел и собирался поговорить? Но зачем, какой теперь прок от разговора? Я сделала неимоверное усилие над собой, сглотнула сухой ком в горле и спросила ровным голосом:
