То, что случилось с его лицом, Энди встревожило. В каком-то смысле, оно здорово постарело, обзаведясь жесткими, словно резиновыми, складками и морщинами, беловато-серыми волосками в привычно черной щетине. Но и осталось при этом непристойно молодым, точно у новорожденного шимпанзе. И когда он сбрил щетину, лицо почти не изменилось.
Нянечка наблюдала за ним, пытавшимся слепить из своего лица что-то хоть отдаленно ему знакомое.
— Ваша жена… — начала она.
— Что?
— Ваша жена придет сегодня. День посещений.
С секунду он обдумывал услышанное, а потом вдруг вспомнил жену, и очень хорошо вспомнил.
— Я полагаю, вы позвонили ей и сообщили новость? — спросил он.
— Боюсь, что нет, — ответила нянечка. — Мы пытались, но там никто не отвечал. Ее ожидает сюрприз, не правда ли? — Нянечка фыркнула, порозовела и, резко повернувшись, ушла.
Жена Энди появилась после ленча, в самое оживленное для отделения престарелых время. И до койки его добралась, не попавшись никому из служителей на глаза.
— Привет, Энди, мой мальчик, — сказала она и присела в изножьи койки, и, плюхнув себе на колени рюкзачок, принялась в нем копаться. — А я тебе пончиков принесла. И баночку с питьем.
Она потянулась мимо него к тумбочке, разложила по ней угощение. Потом поерошила Энди волосы, сощурясь, надув губы.
— Ну, как ты себя вел, а, Энди? Нянечек не очень донимал? Не был за завтраком нехорошим мальчиком? За завтраком надо быть хорошим мальчиком, Энди.
Она казалась вполне довольной собой, говорила свое, на самом деле не видя его, совершенно как инспектор начальной школы, который быстренько проходит по классу, наполненному весело занимающимися своими делами детьми. Сказать ей правду казалось почему-то поступком постыдным, однако, когда в палату влетела нянечка, он решил, что лучше сделает это сам.
— Я поправился, Бром, — негромко произнес он.
— Э-э… да, — подтвердила запыхавшаяся нянечка и затормозила, визгнув по линолеуму подошвами тапок.
Жена Энди молчала, переводя взгляд с нянечки на него и обратно на нянечку.
— Ну, то есть, — сказала нянечка, — мы уже вызвали специалиста, результаты анализов еще не готовы, однако…
И она, по-дурацки ухмыляясь, повела в сторону Энди рукой, словно говоря: «Посмотрите сами».
Теперь улыбнулась и жена Энди — улыбкой, полной безмерной глупости и потрясения, как будто ей принесли подарки на день рождения, а день-то оказался вовсе и не тот.
— Правда? — спросила она.
И ответил ей снова муж, не нянечка.
