Фелисити провела ладонями по его лицу.
— Грант, моя любовь никогда не ослабевала. — Она приподнялась на носки и нежно поцеловала его в губы. — Но ты разбил мое сердце, и рана эта еще не зажила.
— Так пусть моя любовь станет целебным бальзамом. Мои помыслы не всегда были тверды, но любовь не угасала ни на минуту. — Грант встал перед ней на колено и поднял левую руку. — Если ты примешь меня и согласишься стать моей женой, я буду самым счастливым мужчиной в мире.
Из кармашка жилета Грант достал золотой перстень с печаткой.
— Моя мать отдала это мне незадолго до смерти. Для меня этот перстень хранит воспоминания о чистой, безусловной любви, но, что важнее, в нем заключено обещание любви вечной. — Он поднял перстень и поднес его к ее безымянному пальцу. — Ты выйдешь за меня, Фелисити?
Губы ее задрожали, сердце переполнилось чувствами. Сказать она сейчас ничего не могла, поэтому просто кивнула, и с ее ресниц сорвались слезинки счастья.
Лицо Гранта тоже претерпело ряд изменений: если сначала оно было серьезным, то потом сделалось удивленным, после чего стало недоверчивым и, наконец, засветилось от неподдельного счастья. Он надел перстень матери на палец девушки, и тот подошел идеально.
— Как же я этого сразу не понял! Этому перстню было суждено стать твоим, Фелисити, потому что ты — смысл моей жизни.
Он встал с колен.
— О, Грант, неужели это на самом деле происходит? Или это сон? — Фелисити крепко сжала его пальцы.
Грант улыбнулся, глаза его заблестели. Он поднял ее правую руку и приложил к своей груди.
— У меня для тебя есть еще что-то.
Ладонью Фелисити почувствовала, что в его жилете есть внутренний карман и что он не пустой. Она вопросительно подняла брови.
— Ну что, посмотрим, что там?
Его пальцы быстро расстегнули пуговицы жилета, и он сунул ее руку себе за пазуху.
Фелисити знала: от Гранта можно ожидать чего угодно. Из кармашка она достала сложенный лист бумаги.
— Разверни. — Его глаза горели в предвкушении.
Пальцы ее задрожали, когда она начала разворачивать лист, и вдруг, еще не увидев, что внутри, она все поняла.
— Боже, Грант… Это же специальная лицензия на брак, верно?
Рука ее затряслась, и ей пришлось сделать вид, что она обмахивается бумагой как веером.
На лице Гранта появилась озорная улыбка.
— Еще рано, моя дорогая?
— Думаю, что нет. — Фелисити почувствовала, как у нее загорелись щеки от мысли о том, в чем она собиралась признаться вслух. — Ведь я не могу дождаться, когда смогу побыть со своим мужем… Как жена.
