— И он на тебе женился? — с большим сомнением в голосе спросила мать.
— Да. Хотя я до последней секунды не верила, что он сделает это. Все ждала, что он уйдет, но он не ушел. Мы поженились случайно.
Какое-то время мать Фелисити сидела молча, буравя дочь злым взглядом.
— Как я уже говорила, никчемная девчонка.
Сердце Фелисити сжалось. Она не была никчемной, несмотря на то, что мать повторяла ей это тысячу раз. В душе она понимала, что ничуть не хуже других людей. Когда мать бросила Фелисити, ее взяла к себе тетка и воспитала как свою дочь, любила и верила в нее настолько, что та, в конце концов, и сама в себя поверила. Фелисити подняла голову. Она не никчемная.
— Думай, что хочешь, мама, но теперь я леди Грант Синклер.
— Ну да, конечно. — Мать явно не поверила ей сначала, но, когда выражение лица Фелисити не изменилось, взялась за решетку и встала с пола. — Ты — леди? Что, правда, что ли? — На лице ее загорелась странная зловещая улыбка.
Не надо было рассказывать матери про брак. Все равно его скоро аннулируют. И это, вероятно, произойдет еще быстрее, когда Грант узнает, что ее мать сидит в застенках Ньюгейтской тюрьмы.
Она стала жертвой минутной слабости: Фелисити просто захотелось, чтобы мать гордилась ею, подумала о ней что-то хорошее. Хотя бы раз. Как это ужасно — нуждаться в одобрении того, кто презирал и обижал тебя всю жизнь! Фелисити стало противно.
— Гм, быть может, в тебе все же есть что-то от матери. Расскажи, как тебе это удалось. Ты соблазнила его? Задрала юбку и попрыгала у него на коленях?
— Нет, нет! — Фелисити твердо покачала головой. — Я ничего не делала и не планировала. Я же говорю, это произошло случайно, — пробормотала она.
Вспомнив про хлеб и сыр, девушка достала пакет.
— Стойте! — крикнул надзиратель. — Дайте это мне.
Фелисити развернула газету.
— Здесь только хлеб и кусок сыра. Больше ничего.
Надзиратель выхватил у нее хлеб, разломал его на мелкие куски и бросил обратно на газету.
— Должен проверять, чтобы в камеры не передавались ножи или другие предметы.
Он оторвал кусок сыра и положил себе в рот.
— Пожалуйста, посмотрите на нее. — Фелисити указала на мать.
Надзиратель бросил беглый взгляд за решетку.
— Она может бороться за еду не хуже остальных, — ухмыльнулся он, отламывая еще один кусок сыра и отправляя его в рот.
Фелисити открыла сумочку и достала гинею, которую подарила ей тетя после бракосочетания. Это были почти единственные ее деньги, но, если благодаря им мать сегодня, а может, и завтра поест, отдать их было не жалко.
