— Та же история с кровью. В первый день все бросились в больницы, сдавали кровь для раненых. Но, как выяснилось, раненых не было. Люди или покинули здание, или остались там. Если вышли — им повезло. Если нет, то погибли. А кровь, которую пожертвовали люди? Ее выбросили.
— То есть она пропала зря.
— Все зря. — Он нахмурился. — В общем, этим я и занимаюсь по ночам. Раскладываю по тарелкам еду, а они стараются спасти мертвых. Этим мы и занимаемся.
— Чем дольше я тебя знаю, тем больше убеждаюсь, что не знаю совсем. Ты не перестаешь удивлять меня, Келлер. Как-то не могу представить тебя Флоренс Найтингейл.
— Я никого не спасаю на поле боя, не перевязываю. Только их кормлю.
— Тогда Бетти Крокер.[3] В любом случае странная роль для социопата.
— Ты считаешь, я социопат?
— А разве не так, Келлер? Ты киллер, наемный убийца, работаешь по контракту. Приезжаешь в чужой город, убиваешь незнакомцев, получаешь за это деньги. Как такое можно делать, не будучи социопатом? Послушай, я не собиралась затрагивать эту тему. Это всего лишь слово… Давай поговорим о чем-то другом, скажем, по какому поводу я позвонила и попросила тебя приехать.
— Хорошо.
— На самом деле поводов два. Во-первых, пришли деньги. Майами, помнишь?
— Само собой.
Она протянула ему конверт.
— Я думала, они тебе нужны, хотя, похоже, не так сильно, раз ты ни разу про них не спросил.
— Я о них и не думал.
— Естественно, кто будет думать о деньгах, работая добровольцем? Но ты, несомненно, найдешь им применение.
— Безусловно.
— Ты всегда сможешь купить на них марки. Для своей коллекции.
— Конечно.
— У тебя, должно быть, уже большая коллекция.
— Она пополняется.
— Не сомневаюсь. Теперь второй повод, Келлер. Мне позвонили.
— И что?
Она добавила в стакан чаю, отпила.
— Есть работа. Если ты хочешь. В Портленде, что-то связанное с профсоюзами.
— В каком Портленде?
— Ты знаешь. Я забываю, что есть еще один, в штате Мэн. Там наверняка свои проблемы с профсоюзами, но я говорю про тот Портленд, что в Орегоне. Речь даже не о самом Портленде, а о Бивертоне, это пригород. Но почтовый индекс такой же, как и в Портленде.
— На другом конце страны, — заметил он.
— Несколько часов на самолете.
Они переглянулись.
— Я помню времена, — первым заговорил Келлер, — когда можно было лишь подойти к стойке и сказать, куда хочешь лететь. Потом отсчитать купюры. И они радовались, получая наличные. Называешь имя и фамилию, какие придумал прямо у стойки. Документы, удостоверяющие личность, требовались, только когда ты пытался расплатиться чеком.
