но он также описывает любовь на языке стремлений пациентки убедиться в собственной неотразимости, принизить врача до положения возлюбленного и обсуждает навязчивый характер этой любви, напоминающий патологический. Он продолжает подчеркивать, что аналитическая работа должна стремиться к обнаружению природы инфантильного образца объектного выбора пациентки и связанных с ним фантазий. Он также подчеркивает, что явно не приписывает подобные чувства пациентки лишь особому случаю лечения заболевания — что пациентка, как таковая, неизбежно влюбляется в своего врача и, далее, что природа влюбленности, паттерн будет повторяться, так что, даже если пациентка покидает одного врача и в конечном счете находит другого, тот же самый паттерн поведения вскоре возникнет и с ним.
С данным инсайтом Фрейд предпринял очень важный шаг, который, я полагаю, в наше время может быть выражен иным образом. Мы подчеркнули бы, что пациентка неизбежно привносит свой укоренившийся тип объектных взаимоотношений, в особенности по отношению к своим внутренним объектам, в отношения с аналитиком — любовь, ненависть, амбивалентность, защиту от любви и зависимости — всю гамму взаимоотношений. Вот что мы будем иметь в виду под влюбленностью. Фрейд, по-видимому, полагал, что в особенности для рассматриваемого им в этой статье типа пациентки, которая устанавливает могущественный эротизированный перенос, крайне важно добраться до инфантильных корней любви. Конечно, это будет происходить со всеми нашими пациентками. Но тот момент, который, по-моему, особо требуется здесь подчеркнуть, относится, скорее, к корням инфантильной любви. Инфантильная личность предстает в этих случаях обладающей собственной нездоровой натурой, о которой Фрейд позднее говорит как о приближающейся к патологической. Я полагаю, мы можем сделать здесь следующий шаг и увидеть нечто, что проявляется из патологической личности пациентки. Пациентка считает себя неотразимой и ведет себя так, как если бы врач считал ее таковой. У всех нас встречались пациентки такого типа, некоторые из них соответствуют описанию Фрейда как люди высокообразованные, чувствительные и утонченные, в том время как манеры других более грубые или более жалостные. Общим у всех этих пациенток является убеждение, сознательное или бессознательное, что аналитик эмоционально увлечен ими.
Личность такой пациентки более широко можно описать следующим образом. Она обладает нарциссическим представлением о себе, воспринимает себя всемогущей, чрезвычайно привлекательной, убеждена в том, что аналитик должен ее любить. Она не видит реально себя и свой объект. Она стремится избежать любого ощущения отличия между собой и объектом и не может допустить отличных от нее качеств или умений аналитика или его превосходства. В настоящее время мы можем видеть, что данная картина сохраняется посредством проективной идентификации. Пациентка проецирует собственное желание в отношении аналитика на аналитика, а затем действительно верит в то, что он ее любит. Это представление она может, как я буду рассматривать позднее, активно пытаться претворить в жизнь. Как уже отмечалось, Фрейд описывает, как пациентка пытается "подорвать авторитет врача, принизив его до положения возлюбленного" (163). Мы могли бы добавить, что к этому времени какое-либо представление, которое она имела о его превосходстве, ушло. Но Фрейд, в немного неискреннем разделе, обсуждает, может ли эта попытка рассматриваться как часть ее любви или как
