— Стой!
Прежде чем мозг воспринял команду, его рука скользнула внутрь, желая обласкать сливочную округлость и затвердевший сосок.
— Остановись, Уэбб! Господи, пожалуйста, остановись сейчас же!
Он послушался, но его рука осталась у нее на груди. Ее ноги по-прежнему стискивали его талию, он чувствовал ее тепло, когда она двигалась у его живота.
Потом он ощутил ее дрожь. Сахарная Энн дрожала, как новорожденный теленок.
— Пожалуйста, — шептала она, и в ее голосе слышалась мука, от которой его сердце чуть не разорвалось. — Пожалуйста, не делай этого. Я… я не могу… не должна. Пожалуйста.
Он медленно вынул руку из теплого гнездышка и, тщательно застегнув пуговицы, глубоко вздохнул, стиснул пальцы вокруг ее тонких лодыжек у себя на спине и мягко опустил ее ноги. Потом отстранился от нее, поправил юбки, снял ее с перил…
— Прости, — сказала Сахарная Энн, — я не должна была допускать ничего подобного. Сама не знаю, что на меня нашло.
Уэбб тоже мог бы принести извинения, как джентльмен, но он никогда не считал себя джентльменом и не сожалел ни о чем.
— Я знаю, что это было, и…
— Черт бы тебя побрал, Уэбб Маккуиллан! — Она повернулась и словно ураган ворвалась в дом.
Дверь с грохотом захлопнулась, и Уэбб вздрогнул. Боже, если он не возьмет себя в руки, то беды не миновать. И вряд ли ему стоит надеяться на Джеймса Ярборо. Завтра, с самого утра, он сам возьмет быка за рога.
Нацепив на себя ремень с парой «кольтов», пристегнув серебряную звезду к жилету, надев черную шляпу и надвинув ее на брови, Уэбб Маккуиллан вошел в контору Ричарда Фицуоррена, не обращая внимания на кислогубую женщину, которая что-то бормотала ему вслед. Уэбб никогда не спал так плохо, как в эту ночь, и выражение его лица, на котором было написано «Не связывайся со мной», являлось такой же реальностью, как и спусковой крючок, находившийся под рукой.
Ему не сразу удалось поверить, что карлик, который, стоя на полу на коленях, чистил сейф, и был проблемой всех проблем.
Фицуоррен вскочил на ноги и впился взглядом в женщину с растрепанными волосами.
— Я просил меня не беспокоить, мисс Первис!
— Мистер Фицуоррен, я пробовала его остановить! Я пыталась! — Бедняжка от расстройства, видимо, собиралась лишиться чувств. — Простите, я не смогла…
— Не обвиняйте ее, Фицуоррен, — процедил Уэбб. — Я сказал ей, что сам доложу о себе.
Он вынул потухшую сигару изо рта, сплюнул в медную плевательницу около большого стола, затем снова воткнул сигару в уголок рта и бросил на поверенного угрюмый взгляд. Здесь придется повозиться — коротышка, хотя он был ростом не выше колена, не отступал; напротив, он воинственно поднял брови и пригладил свои жалкие усы.
