Фиби издала сдавленный звук и положила руку на живот. Из ее больших синих глаз выкатилось по слезинке.
— Я не могу снова оказаться на улице.
— Никогда, пока я жива. — Мэри обняла ее и бережно прижала к себе.
— Сахарная Энн, — сказала Флора, — Триста так гордилась тобой, когда вы с ней впервые встретились после того, как мы переехали сюда, в Галвестон, и ее сердце было разбито, когда она потеряла связь с единственной родственницей. Этот проклятый Джейкоб — он давно умер, я слышала. Теперь ты вернулась, и мы очень рады тебя видеть.
Сахарная Энн, чья растерянность росла с каждым словом, которое она слышала, пыталась унять дрожь. Она ехала в тихую, безопасную бухту, в которой надежно и спокойно даже в самую сильную бурю. Ей хотелось кричать и плакать, проклинать жестокую шутку судьбы.
Конечно, ничего такого она не сделала, а только глубоко вздохнула, оглядела комнату, задерживая взгляд на каждом лице, обращенном к ней в ожидании, и покрутила золотое обручальное кольцо на пальце. Флора, Фиби, О'Тул, мистер Андервуд, Вилли и те двое, которые лежали без сознания наверху, — все они зависели от нее в это ужасное время. Потом она перевела взгляд на прекрасную чайную чашку в своей руке, на замечательный английский серебряный чайник и на столь же восхитительный поднос, на пейзаж кисти Гейнсборо над каминной полкой. Не будучи экспертом в искусстве, она не сомневалась, что доходы от продажи пейзажа или даже маленькой картины Вермера у нее в комнате наверху вполне смогут обеспечить средствами домашнее хозяйство на долгое время и что в большом доме полно таких сокровищ.
Немного взбодрившись, она улыбнулась:
— Не думаю, что у вас есть причина для волнений. Если продать эту пару подсвечников, вырученной суммы нам хватит, чтобы заплатить мяснику за год.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — заявила Флора, — но Фицуоррен пообещал засадить нас в тюрьму, если хоть одна вещь пропадет из этого дома.
— Он управляет всем этим, вы понимаете? — добавил О'Тул. — Я подумывал продать лошадей, было бы зерна в избытке, но выручка пойдет прямиком на один из счетов, под надзор адвоката.
— По мне, это совсем не справедливо, — присвистнул Вилли. — Я бы подвесил старого Дикки на ригеле и сбросил в залив — тогда бы нам не о чем было беспокоиться.
— Вилли Джонс! — прикрикнула Мэри. — Что ты такое говоришь! Грех даже думать о подобных вещах!
Хотя она резко отвергала убийство, Сахарная Энн подумала, что идея Вилли весьма соблазнительна. Этот Фицуоррен, казалось, скроен точно из такого же материала, как и Эдвард Херндон. Подобную пару лучше всего было бы утопить в заливе, но все равно прежде ей надо отыскать Эдварда, этого подлого типа.
