– следует за ним.
Наконец Сорелли добрался до дороги и свернул вправо, собираясь сбежать с холма. Теперь ему вовсе не нравилось находиться так далеко от горожан, наводняющих ночной Рим. Напротив: он должен был как можно скорее оказаться рядом с людьми: только так он может спастись. Он помчался изо всех сил.
В молодости Сорелли был прекрасным бегуном, но это было очень давно. Между прошлым и настоящим пролегли десятилетия, проведенные за письменным столом. Сделав несколько шагов, Сорелли почувствовал боль, словно в бок ему вонзился раскаленный кол, и раскаялся, что не тренировал свое тело так же хорошо, как разум. Шаги за его спиной приближались. Его преследователь, скорее всего, был намного моложе его, во всяком случае, бегал он явно быстрее.
А что, если это вовсе и не человек? Разве тогда не бессмысленна любая попытка убежать?
Нет, нельзя так думать, только не сейчас! Нужно сохранять хладнокровие, чтобы принимать правильные решения. Например, в какую сторону бежать. Сорелли уже сожалел, что решил вернуться на дорогу. Ведь здесь его преследователь сможет набрать максимальную скорость. В подлеске было бы легче оторваться от погони.
А может, еще не поздно?
Он резко свернул вправо и стал петлять между деревьями. В душе Сорелли снова зародилась надежда. Если ему хоть немного повезет, – он сможет найти здесь убежище.
И тут что-то, похожее на вырвавшуюся из-под земли руку, схватило его за правую ногу. Это был корень, полукругом возвышающийся над землей, которого Сорелли не заметил из-за сильной спешки и темноты. Он потерял равновесие и упал, сильно ударившись головой о твердую кору огромного дерева. Резкая боль в черепе вызвала тошноту и помутнение сознания. Но Сорелли не сдавался: ему никак нельзя поддаваться слабости. Каждая секунда на счету!
Обхватив руками ствол дерева, Сорелли, кряхтя, поднялся на ноги. Он еще не успел полностью выпрямиться, когда его пронзила еще одна, гораздо более сильная, боль, на этот раз в правой ноге. Как будто в нее впились раскаленные иглы. Вывих или растяжение. Прихрамывая, он снова побежал, и каждый раз, когда он опирался на поврежденную ногу, на лбу у него выступали капли пота.
Но кто его преследует? Сорелли на секунду прервал свой бег, оперся на влажный ствол пинии и огляделся. Его окружали одни деревья и кусты, и слышал он лишь шорох дождя и свое собственное прерывистое тяжелое дыхание. Сердце его колотилось. Неужели он и правда оторвался от погони?
