– Ну и что будем делать с ними? – хмуро обозрев молчавших эльроу, поинтересовалась Лилея.
– Лечить, – бросила я. – Ну а потом можно будет и дорогу спросить.
– Да как скажешь, – безразлично пожала плечами Мегера и, кивком указав двух другим темным леди на легкораненых, сама направилась к наиболее пострадавшим. – Ну что, цветочки, вас штопать или шить? – со знакомой всем магам-боевикам кровожадной улыбкой поинтересовалась она у едва живых эльроу. Что те ответили, я не расслышала, но ответ явно пришелся нашей леди по душе.
С чужими болячками мы провозились гораздо дольше, чем до того – с нападавшими. Особенно тяжко пришлось Лилее, но помощь других она не приняла. Поняв, что к Мегере лучше не лезть, я подошла к троим уже подлеченным светлым, а так как наглость в моей семье даже не второе, а самое первое счастье, то начала я с главного...
– Кстати, а вы что здесь делали? – без предисловий, не представляясь сама и не спрашивая имен эльфов, потребовала ответа я.
Кажется, спасенные нами представители ушастого племени даже опешили. По крайней мере, ответили они мгновенно:
– Гостей встречали.
– И как? Встретили? – полюбопытствовала я, изучая троих представителей светлоэльфийского племени.
– Видимо, да. Вы же тут, – ответил тот, что стоял в центре.
Я тут же мысленно обозвала его главным в группе. Впрочем, выглядел он действительно наиболее опытным.
– А вы разве нас встречали?
– Вероятно. По крайней мере, выбор небольшой: либо вас, либо их, – красноречиво указав на десяток трупов в полном доспехе, произнес он.
– То есть вы сами не знаете, кого должны были встретить? – удивилась я.
– Да. Нам просто сказали, что мимо мы точно не пройдем, – чуть поморщившись, произнес эльфийский воин.
Тут-то до меня и дошло...
– Так вы от Елки?! – радостно воскликнула я.
Эльф не спешил отвечать. Он по очереди смерил взглядом каждого члена нашего небольшого отряда, отдельно остановившись на восьми темных. Лилея, заметив повышенное внимание со стороны светлого, гордо вскинула голову и отвернулась. Остальные дровята старшего эльроу демонстративно проигнорировали, одна лишь Лиа с любопытством поглядывала на сурового ушастого дядю.
– От Елки, – со скорбным вздохом подтвердил он. И столько страдания было в его тоне, что я сразу поняла: не только меня порой раздражает Марсельян. Кажется, подобные чувства он вызывает у всех окружающих. Впрочем, оно и понятно, потому что давать необходимую информацию он не умеет – его речь изобилует исключительно косвенными сведениями, да и те не всегда ко времени приходят.
