Медуза стояла напротив стеклянной стены, уставившись в ночную тьму, в глубоком и красноречивом молчании.
Казалось, никто не желал его прерывать.
Вдруг один из ассистентов с миндалевидными глазами негромко произнес:
— Мы не справились, я это признаю. Когда мы повели детей под сцену, нашей главной заботой было закрыть секретный проход, и хотя мы предусмотрели, что они могут направиться к… но мы не могли себе представить, что…
— Что их там кто-то ждет? — не поворачиваясь, спросила Медуза.
Ее отражение отделилось от стекла, оставив неподвижную фигуру отражаться в ночной мгле.
Отделившееся отражение приблизилось к дивану, где сидели ассистенты, открыло рот и раздраженно сказало:
— Разумеется, вы не справились. И не только потому, что позволили удрать этим недомеркам, вы не заметили, что кто-то не спускал с вас глаз, спрятавшись позади сцены! Я не знаю, что он мог увидеть, но ничего хорошего в этом нет. Напротив, это очень скверно! — хрипло и пронзительно провыло отражение Медузы. Оба ассистента опустили глаза, боясь встретиться с ней взглядом.
— Ни один человек не может разорвать Покрывало Майи, ни один человек не может снять чары. Тот, кто рискнул продемонстрировать свою Силу, все потеряет, поскольку выявленного врага устраняют. Такова правда. Это Сияющий, или еще хуже — Светоносный. Мы останемся здесь, пока не найдем его.
— Но спектакль в Лондоне… Это же не моя вина, если… — воскликнул Маскераде, сжав кулаки так, что ногти вдавились в ладонь, оставив на ней вмятины.
— Я больше не желаю об этом слышать! — Распавшись на кристаллы, прозрачное отражение вдруг вошло в тело, что было из плоти и крови, и когда это тело повернулось, то все увидели, что оно ужасающим образом изменилось.
Медуза выглядела сильно постаревшей, лицо стало жестким и костистым, ярко-рыжие волосы, прежде гладкие, как тончайший шелк, теперь были волнистыми и тусклыми, казалось, они зажили собственной жизнью. Они шевелились, будто сотни змей.
— Чтобы я слышала это в последний раз, — продолжила она, указывая на иллюзиониста. — Твое дело ездить с этим спектаклем там, где остается надежда найти обладателя Дара. Взамен у тебя есть магический спектакль, какого ни у кого прежде не было. Условия договора абсолютно ясные: do ut des.[1]
Маскераде поднял в недоумении бровь. Он явно не понял последнюю фразу.
— Do ut des. Расслабься, это латынь, можешь не расходовать свои телепатические способности… Это означает, что я даю тебе что-то, поскольку ожидаю чего-то взамен… ты получил то, что просил. Теперь мне нужны результаты. Результаты! А не твои извинения! Если только ты…
