А охранники? Что, ничего не замечали?
А что замечать? Охранники работали с номерами, а не с людьми. Для них важно, чтобы такое-то число коек было занято таким-то числом людей. Для охранников существовали не собственно индивиды, а их количество. Ни один охранник больше секунды не удерживал в памяти лицо заключенного. Страшная правда, позволившая зато спасти множество человеческих жизней.
Человек с оголенным ртом притомился. Его хватка ослабела, и Козеф Й. поспешил отделиться и встать на ноги.
— Надо идти, — сказал он.
— Тогда, — зашептал человек, — передайте комитету следующее: в лазарете сейчас находится всего 27 человек, 15 наших, остальные — ихние. Из ихних двое — в тяжелом состоянии и могут умереть со дня на день. Пятеро тянут время, потому что выздоровели, но все пятеро притворяются, что выздоровели не совсем. Этих пятерых вместе с умирающими можно обменять в любую минуту, да хоть и сегодня ночью. Еще одного заключенного привезут сегодня. Все понятно? Повторите!
Козеф Й. повторил, и человек с оголенным ртом кивал на каждой фразе.
— Далее, — сказал он. — Заключенный, которого привезут сегодня, болен не бог весть чем. Кто-то дал ему затрещину, и у него что-то там вздулось за ухом. Его тоже можно обменять довольно скоро, через денек-другой. Имейте в виду: камера 50 освободилась, туда могут кого-нибудь запустить на поправку.
— Как? — остолбенел Козеф Й.
— Что — как? — спросил человек с оголенным ртом.
Козеф Й. что-то невнятно пробормотал, ему казалось, что вся кожа у него пошла морщинами. Что стряслось с заключенным из 50-й? У него вздулось что-то за ухом. Как это? Так это. Изуверы-охранники бьют в самые уязвимые места. Но как может что-то там вздуться от одной затрещины? А кто его знает, что там у него было, за ухом. У каждого есть свое слабое место. Может, слабое место этого человека как раз и было за ухом.
У Козефа Й. поплыло перед глазами, и он снова присел на край койки.
— Повторите, — сказал человек с оголенным ртом.
Он повторил.
— Ну вот, — продолжал человек, — если этой ночью собираются подменить кого-то из умирающих, пусть пошлют Ребенка, чтобы он меня известил. Повторите.
Козеф Й. повторил, и человек с оголенным ртом остался довольным.
— Теперь поторапливайтесь, — сказал он. — А про меня скажите, что мне ничего не надо.
