? Потому что, господин Козеф, я уверен, что вы пройдете, не замаравшись, через всю эту грязь, через всю эту мерзопакостную пошлятину, которая гноит нам душу, разлагает нас, позорит и загаживает… Так ведь? Так, господин Козеф, так? Обещайте мне сейчас же, в присутствии этого ребенка, обещайте мне, что не дадите замарать себя! Обещайте мне это именем Господа, потому что только Господь может вытащить нас из этой клоаки, обещайте мне, что не дадите себя замарать.
— Обещаю, — промямлил Козеф.
Ребенок пялился на них, и Полковник недовольно рявкнул:
— Да подгляди ты ответ наконец, черт подери!
Ребенок принялся листать одну из лежащих на столе книг, а Полковник снова обернулся к Козефу Й.
— Благодарю вас, — сказал он. — Теперь, если хотите, пойдемте посмотрим оранжерею.
Он поднялся, и Козеф Й. пошел за ним. Они вступили в щедро натопленную оранжерею, и выражение ненависти мигом улетучилось с лица Полковника.
— Вы разбираетесь в цветах, господин Козеф? — спросил он. — Это очень важно — разбираться в цветах.
— Разбираюсь, — сказал Козеф Й., — разбираюсь.
— Вот это, например, это что такое?
— Это петунии, — сказал Козеф Й.
— Какие к черту петунии? С чего вы взяли, что это петунии?
— Клянусь вам, что это петунии!
— Хватит, — сказал Полковник. — С меня довольно.
— Красный плющ, — понесло Козефа Й. — Сирень, магнолия, горный папоротник, подсолнух, бессмертник.
— Вернемся, — заклинал его Полковник.
— Гвоздика, гиацинт, крапива, щавель, ракита, лещина.
Полковник мягко сполз вниз и присел на ящик с землей. Подпер ладонями щеки и поднял на Козефа Й. озабоченный взгляд.
— Ты получил деньги? — спросил он.
— Нет, — сказал Козеф Й.
— Поди к кассирше и возьми деньги, — еле выговорил, совсем слабым голосом, Полковник. — Деньги большие. Они тебе понадобятся.
Потом порывисто обнял его и прошептал:
— Ах, давно же я ждал этого послания, благодарю…
Когда он выходил и был уже на пороге, его нагнал Ребенок и протянул ему какие-то коротенькие тюбики, обклеенные станиолем. Ребенок сунул тюбики ему в ладонь и заставил сжать кулак.
— Это что? — спросил Козеф Й.
— Батарейки для мегафона, — тихо сказал Ребенок.
