Демонстративная коммуникация особенно важна при изучении языка. Представьте себе ситуацию, когда носитель некоторого языка должен обучить этому языку какого-то другого человека при условии строгого ограничения демонстративной коммуникации. Предположим, что А должен по телефону обучить Б языку, которого тот совсем не знает, и что ни на каком другом языке они не могут между собой говорить. Может быть, А сможет сообщить Б некоторые характеристики голоса, ритма, даже грамматики; но он никак не сможет сказать ему, что каждое слово «означает» в обычном смысле. Для Б существительные и глаголы будут только грамматическими формами, а не названиями объектов, которые он мог бы указать. Ритм, структура последовательностей и тому подобные вещи содержатся в последовательности звуков, передаваемых по телефону, и на них в принципе можно «указать» и, следовательно, научить им Б.
Демонстративная коммуникация, может быть, так же необходима в изучении любого преобразования или кода. Например, во всех экспериментах по обучению предоставление или непредоставление подкрепления используется в качестве приблизительного метода указания на правильную реакцию. При профессиональном обучении животных используются различные приемы, чтобы сделать такое указание более точным. Дрессировщик может при помощи свистка подавать очень короткий сигнал в тот момент, когда животное совершает требуемое действие; таким образом реакции обучающегося животного используются в качестве демонстративных примеров при обучении.
Другая форма примитивного кодирования, которое демонстративно, это кодирование типа часть-вместо-целого. Например, если я вижу мамонтово дерево, растущее из земли, то на основе этой информации я могу предсказать, что под землей в этом месте я найду корни, или если я слышу начало предложения, то по этому началу я сразу же могу предсказать грамматическую структуру остальной части этого предложения, и может быть даже многие слова и идеи, которые в ней содержатся. Наша жизнь такова, что, может быть, все наши восприятия — не что иное, как восприятия частей, и наши догадки по поводу целого постоянно проверяются или опровергаются последующим предъявлением других частей. Может быть, целое вообще невозможно предъявить, так как для этого потребовалась бы прямая коммуникация.
