Там, где лингвистика теряет ощущение времени, а археология затрудняется в объяснении причин смены культур, большую помощь может оказать антропология. У славян, как и у германцев, длительное время господствовал обряд трупосожжения, что лишает антропологию материала как раз от того периода, когда славяне появляются на исторической арене – в источниках римских и византийских авторов. Но сопоставление современных и средневековых материалов (христианизация восстановила трупоположение) с древнейшими позволяет перекинуть мост через обрыв.
В антропологической литературе имеются два разных опыта решения проблемы славянского этногенеза. Один из них принадлежит Т.А. Трофимовой, другой – Т.И. Алексеевой. Опыты эти существенно разнятся между собой как по подходам, так и по выводам. Интересная и насыщенная статья Т.А. Трофимовой отправлялась от господствовавших у нас в середине XX столетия автохтонистских концепций и нацелена против индоевропейской компаративистики. В результате, отметив наличие разных компонентов в составе славянства, автор не сочла возможным «рассматривать какой-либо один из этих типов как исходный праславянский тип»[331]. Если учесть, что те же типы входили в состав германцев и некоторых других народов, то антропология практически исключалась из числа наук, способных принять участие в решении проблем этногенеза. Работы Т.И. Алексеевой выходили с 60-х гг., когда ограничительные рамки автохтонизма и стадиальности в основном были преодолены. Учет миграций племен и бесспорных положений компаративистики резко поднимает значение антропологии в уяснении истории возникновения народов. Антропология становится не только средством проверки положений лингвистики и археологии, но и важным поставщиком новой информации, требующей определенного теоретического осмысления. По мере накопления материала антропология дает и будет давать в возрастающих масштабах ответы на вопросы: когда и в каких соотношениях соединялись или расходились древние этнические образования?
Одно из существенных расхождений в выводах Т.А. Трофимовой и Т.И. Алексеевой заключается в оценке места в славянском этногенезе населения культуры ленточной керамики. У Т.А. Трофимовой это население оказывается одним из основных компонентов. И именно отправляясь от ее вывода, В.П. Кобычев связал исходный славянский тип с этой культурой[332]. Между тем, как это показано Т.И. Алексеевой и подтверждено рядом других антропологов, население культур ленточной керамики могло входить в состав славянства либо в качестве субстрата, либо в качестве суперстрата. Зато в составе германцев этот компонент был определяющим.
